мешок с земли и через бортик перекинул. Все! Дело сделано. Но только решил закрыть крышку, как из бака приятный женский голос донесся.
– Простите, но я вынужден (странная женщина какая-то, чес-слово! Почему «вынужден», а не «вынуждена»?) просить вас забрать мусор.
Я так и подскочил на месте. Этого еще не хватало, чтобы баки мусорные со мной разговаривали!
– По какому праву? – гундосо спрашиваю я, все еще продолжая зажимать лицо ладонью.
– Что вы сказали? – переспросил бак. – Повторите, пожалуйста, я ничего не понял.
– Я спрашиваю, – я немного отнял ладонь от лица, – почему я должен забрать мусор?
– Это не мой мусор.
– Разумеется, не ваш! Это мой мусор.
– Вот и возьмите его себе обратно, – проворковал бак. Нет, как вам это, а?
– С чего это вдруг? – спрашиваю.
– Я принимаю только прочий мусор.
– Так я тебе и дал прочий.
– Это не прочий! – уперся бак. – Это вполне конкретный: стекло, пластик, цветмет… Вот керамику я могу взять.
– Ну и бери!
– Давайте!
– Я уже дал.
– Нет, так не пойдет. Забирайте! – Крышка бака начала приподниматься, внутри него что-то загудело, и мой мешок начал вылезать наружу.
– Не заберу! По какому, собственно, праву? – вспылил я, бросился к мешку и взялся запихивать его обратно. – Это произвол.
– Не пихайтесь!
– Буду пихаться! – уминая мешок руками, прохрипел я, но тот упорно вылезал обратно.
– Заберите!
– Не заберу! Если ты такой умный, то возьми свою керамику, а остальное отдай соседям.
– Не могу. Сортировка в мои функции не входит. Сейчас же заберите свой мешок! Что за хулиганство? Я буду жаловаться! – мешок преодолел мои усилия и вывалился к моим ногам.
Бак победно хлопнул крышкой и заткнулся.
– Ах, так! – упер я руки в бока, потом схватился за крышку и начал ее приподнимать, напрягая руки. Она вдруг стала неимоверно тяжелой, похоже, бак ее нарочно придерживал.
– Прекратите это безобразие, – заголосил бак, – вы, вандал!
– Ты заберешь у меня мусор! – прорычал я, толкая мешок изо всех сил в образовавшуюся щель.
– Не буду я его брать! Помогите!
И тут я наконец нашел скрытый за сеточкой динамик и угрожающе приставил к нему указательный палец.
– Ты видишь?
– Что? Что такое? – заволновался бак, прекратив выпихивать мешок.
– У тебя зрение есть?
– К сожалению, я лишен возможности видеть. Но что происходит?
Это совсем неплохо, по крайней мере никто не узнает, кто я такой. Если только по голосу?
– Тогда внимай мне! – добавил я металла и торжественности в голос, и еще хрипотцы и немного баса. – Еще одно слово, и хана твоему говорильнику!
Бак затих, потом что-то внутри него зашуршало. Видимо, шевелил «прочим» мусором, размышляя, как поступить.
– Чего