ухо:
– Так какого такого часа мне ждать, деда? – тот морщится растрогано, и, чтобы скрыть старческую слезливость, ответствует раздельно и строго:
– Тогда, когда ты не захочешь никому причинять боли просто так, ради себя.
Звёздные часы
На закате облако кровоточило по краям. На это было так больно смотреть, что день крепко зажмурился и наступила ночь.
– Какое красивое небо…
– Да… уж…
– Пролилась вода из ковшика-то.
– Из какого… Ты что, выпил?! Я же просила! Нам всю ночь работать!
– Не пил я. Гляди, видишь – Большая медведица, вон те семь звёзд.
– Вижу.
– И ковш перевёрнут вверх дном!
– Ну и что? Разве то не всегда так?
– Нет, только весной. Он переворачивается и выливает всю звёздную воду на землю. От того-то приключаются дожди, что размывают снег.
Мы стоим во дворе типографии, я – зам редактора газеты, Генка – ответственный за один из её отделов, и мы «сто лет», как друзья, поэтому кто есть кто не имеет никакого значения. По всем канонам, я давно должна быть дома, возиться с сыном, жаловаться домашним на жизнь и готовить что-то вкусное к завтрашнему дню рождения. Но в самом деле… Вышло так, как вышло.
С самого утра работа не заладилась. Для того, чтобы можно было сдать номер, не хватало приличной части из обещанных к сроку материалов. Конечно, в запасе кое-что было, но, как перца, не хватало чего-то живого, выдающегося, такого, что цепляет, словно заусенец и мешает спокойно жить.
Когда номер уже можно было отдавать в печать, оказалось, что наша типография внезапно занемогла и нужно срочно искать ей замену, на время, только чтобы напечатать тираж.
Место на удивление скоро нашлось, с одним, впрочем, условием, что собирать газету, складывая из полос так, чтобы совпадали страницы и сгибать их после, придётся вручную. За ненадобностью, волшебного слова «фальцовка» в этой типографии не ведали, листочки с объявлениями обыкновенно разносили по почтовым ящикам в неизменном виде.
И вот – мы стоим, ждём, пока распечатают полосы.
– Ну, не переживай. – успокаивает меня Генка. – сейчас нам их загрузят, соберём и поедешь домой праздновать…
– …глубоким сном, – ехидно перебиваю я его и тут же, сквозь визгливую витиеватую брань, слышу грохот со стороны печатного цеха. Направляюсь туда и вижу, что один из рабочих вылил целую бочку чёрной краски на свежеотпечатанные полосы, случайно об неё споткнувшись.
Молча окидываю взглядом присутствующих. Генка, который носит с собой в кармане железную чайную ложку, свёрнутую мной однажды от ярости в рулет, хрипло хохотнул, а мастер, скоро оценив важность момента, умоляюще прошептал фальцетом:
– Подождите, мы всё исправим.
– Как? – приподняв правую бровь интересуюсь я.
– Перепечатаем!!!
А это ещё два часа…
– Генка, сколько там на твоих?
– А тебе зачем?
– Да… так. Хотелось узнать, наступил мой день рождения или нет ещё.
– Наступил!