если туда входили деликатесы из человечинки. А раз так, то…
Дверь я пнул, нисколько не смущаясь. Выбить ее не выйдет, сделана на совесть. Закурил, прищурившись от дымка, потянувшегося к глазам и только потом вернулся к честной компании. Так, кто у нас тут кроме, само собой, Мо?
Двое крепких ребят, одетых как портовые рабочие, казались незнакомыми. Интересные дела творятся на территории, подчиненной надзору 13 участка. Шляются неизвестные типы, занимаясь рэкетом в сторону уважаемых Старых…
– Это не твое дело, Кроу! – рыкнул ближний и явно глупый.
Почему глупый? Да не стоило меня называть, выдав себя с головой. Теперь-то он не казался мне незнакомцем, как и его товарищ.
Договор разрешал людям заводить особые банды наемников, чаще всего охотившихся за Старыми, нарушившими все его положения и удравших от моих коллег. Дело опасное, но среди людей знающих всегда находились лихие головы, жадные до легких денег. Пан или пропал, это их устраивало. Иногда таких наемников даже пользовала всемогущая СиКей, привлекая к своим темным делишкам. И эти двое явно из таких, судя по наглости и трепу про огонь.
Решили рубануть денег, узнав что-то про Мо, ясное дело. И не донесли ни в 13-ый, ни своим нанимателям из СиКей. Понимают промах с шахер-махером, потому уже нервничают и страстно желают запугать детектива Кроу, оказавшегося тут ни к месту.
– Шли бы вы отсюда, ребятки, – посоветовал им я, – и не возвращались. Совсем.
– А ты дерзкий лягавый, как посмотрю, – усиленно заводил себя тот, что поглупее и крепче. – Не опасаешься, мать твою вперехлест, что дорожки пересекутся.
Этот прекрасный день скрывал в себе много нового. Например, сейчас я узнал целых две вещи, возможно, когда-нибудь дождущихся своего часа. Первая – один из наемников явно служил на флоте, либо просто ходил матросом в торговом. А вторая… он еще глупее, чем показалось сперва. Как можно оскорблять чью-то мать и думать, что ничего за это не случится?
Не так давно я, обычный офисный бурундук Лёха Воронин, еще подумал бы – ввязываться в драку с таким вот бугаем, либо нет. Но сейчас, после Блэкстоуна и остального, мой внутренний грызун давно стал боевым, порой превращаясь в самого настоящего медоеда. Африканского чертового барсука-медоеда, лютого и дикого.
Знания кунг-фу Блэкстоун мне не дал. Взамен, совершенно непонятно и не запомнившись, довеском мне прилетели скорость, сила удара и какое-то чутье, подсказывающее – куда нужно бить здесь и сейчас. Или стрелять, к примеру.
Нос напарника морячка хрустнул совершенно не музыкально, свернувшись набок. Детина отлетел к стойке, где маячила лысая голова Мо. А я занялся его глуповатым товарищем.
Тот, наверное, занимался боксом и даже засадил мне пару прямых. Первый прошел рядом с ухом, второй зацепил плечо. Потом пришел мой черед, хватит танцевать чечётку с ублюдком.
Его нос скорее чавкнул, для разнообразия вывернувшись в другую, в отличие от товарища, сторону. Ногой в пах, локтем промеж лопаток, коленом в бедро, прямо в сустав. Прекрасный рецепт,