мог бы сниматься в Голливуде. Лицо надменное, высшая раса, шрам на щеке, как от буршеской дуэли. Я даже напрягся. Но по-русски говорит очень чисто, сказал, что много наших клиентов.
Этот блондин-эсесовец, значит, уложил меня на кушетку – и давай допрашивать. Особенно про детство и юность. Причем так хитро задавал вопросы, что я постоянно говорил совсем не то, что хотел. Даже такое выдавал, о чем вообще никогда не думал. Хорошо хоть, это не был следователь по хозяйственным преступлениям, а то бы я наговорил на червонец за первый же сеанс.
На тебя мы вышли быстро – я ведь за тобой всю школу бегал. Блондин спросил:
– Какой был самый памятный момент в ваших отношениях?
Я задумался – и чего-то вдруг вспомнил тот вечер у баньки. Когда ты мимо в одном полотенце прошла. Ну, говорю, так и так. Было дело на картошке.
Он начал переспрашивать – а почему не на огурце? Почему не на морковке? Пришлось ему объяснять, что такое была наша картошка. Кое-как объяснил. Он тогда спросил:
– А можете точно описать, что вы в тот момент почувствовали? Когда стояли у баньки? Говорите первое, что в голову приходит.
Ну я и ответил:
– Прямо захотелось взорваться как бомба. Все на себе распахнуть, сорвать… И с нее тоже. Ну и…
– Так-так, – говорит, – все с себя сорвать. А что именно на вас было?
– Да халатик слесарный, – отвечаю. – Помню, я еще за лацканы держался. Словно на месте себя удерживал.
– Ага, – говорит. – Ага. А вам именно сорвать хотелось? Или достаточно было просто распахнуть? Вспомните, это важно.
– Ну, наверно, сначала распахнуть… Как же сорвешь-то, если перед этим не распахнул.
Ну и минут за десять такого вот разговора мы и приехали сама видела куда. Главное, все слова я вроде бы произнес сам. Хотя подобных чувств за собой никогда и не помнил… Дальше ты видела. Хорошо хоть, Дамиан передал тебе двадцать тысяч. Не так стыдно.
В общем, объяснил я Дамиану, что думаю про его «Помпейский поцелуй». Хотел даже морду набить. Но он выкрутился. Сказал, что это только начало. Подготовка и разминка. А главное, ради чего все затевалось, впереди. Третий таер, все дела. Самая его лучшая, современная, высокодуховная и возвышенная технология.
Тут столько всего надо рассказывать – даже не знаю, с какого конца начать. Начну с того, что лучше помню.
Ты, наверно, слышала, что две с половиной тысячи лет назад на земле жил великий просветленный мудрец Будда.
Будда и его ученики практиковали особые состояния высокой концентрации, так называемые «джаны» – или, как их еще называют, медитативные абсорбции. Джана возникает, когда спокойный и бесстрастный ум целиком и полностью сосредотачивается на чем-то одном и перестает реагировать на все остальное. Объект сосредоточения может быть любым – дыхание, висящий на стене диск из цветного картона, чувство удовольствия, даже сосредоточенность сама по себе.
Это не просто древняя легенда. Такие состояния сознания