они умерщвляли, отнюдь, не всех славян, а только «комиссаров».
– Но кого следует зачислять в этот «мясной рулет»? – ёрничал по сему поводу с офицерами за шнапсом фон Дитц. – Командиров Красной Армии? Коммунистов? Политработников? Партизан? Сочувствующую большевикам интеллигенцию?
– А кому бы вы…отдали предпочтение из этого списка, господин барон?
– Нет, в самом деле, Отто?! – звучали с разных сторон хмельные, возбуждённые голоса эсэсовцев.
– В этой стране Дьявола десятки разных племён! И все упрямые, дикие , злые…Пойди разберись!
– И всё-таки, кого убивать в первую очередь? Ваше слово, штандартенфюрер!
– Хороший вопрос, Георг, прямой и по делу. Конечно, евреев, – с покровительственной нотой в голосе, скрепил Отто. – Гарантирую! Это вам, господа: и комиссар, и коммунист, и политрук-агитатор…Словом, пять в одном! Недурный улов, а?
– Ха-ха-ха-аа!!
– Браво, барон! В самое яблочко!
Общее веселье прервал громкий голос из-за соседнего стола.
– Господа! Гос-по-да-а!! – командир танкового взвода Франц Роттлуфф гремел вилкой о край пустого фужера. – Пр-рошу внимания, господа-а!
За столами взялась «любопытная» тишина. Роттлуфф громко икнул и начал:
– Всё так, господа, всё так…Но, не кажется ли вам…Что мы чертовски свирепствуем?!ММ?
Он пьяно качнулся и обвёл всех сырым напряжённым взглядом. – Ведь, на этих…выжженных, усыпанных костями и черепами землях…нам, господа, пускать корни, мм?! Здесь, если следовать логике и прагматике Рейха…жить нашим потомкам, детям и внукам, мм?! Я думаю…
– А вы не думайте, Франц! – фон Дитц ударил кулаком по столу. – За вас…и за нас всех, чёрт побери, уже давно подумали и решили!
У покерного стола заскрежетали отодвигаемые стулья. В прокуренном воздухе, словно озоном, запахло опасностью и натянутыми нервами.
Глядя на офицеров своего танкового батальона, холодными, как цельные куски льда, глазами, Железный Отто отрезал:
– Мне не по вкусу ваша дерьмовая музыка, Франц! Хватит умничать, гауптштурмфюрер. Вы немецкий офицер…или жид-аптекарь, который в втихаря приторговывает из-под прилавка марксистской отравой?
– Я попросил бы вас!..– вспыхнул Роттлуфф, на красном лице, которого выступили капли пота.
– Молча-ать!! – фон Дитц стремительно поднялся из-за стола, опрокидывая бокалы и рюмки, впился глазами в Роттлуффа. И в то же мгновение тому показалось, будто в позвоночник ему ткнули штыком.
В распивочном зале повисла абсолютная тишина, нарушаемая лишь позвякиванием осколков стекла, падавших на пол.
Но Роттлуфф был, отнюдь, не из робкого десятка, не собирался отступать и, похоже, был готов рыть землю за свою точку зрения. Сжав кулаки, он вскинул голову, как бойцовский бык, и процедил сквозь зубы:
– Чёрт меня дери, если нет! На моём счету девять подбитых танков иванов и четыре орудия! Вы знаете, я не трус…Но из-за этой бессмысленной