ты не заболел? – почти жалобно спросила Оксана. – Ты сегодня целый день сам не свой.
– Подменили, – тут же подтвердил я и взял жену за руку, белую от муки. – Пошли.
Тут же началась обычная песня: «не накрашенная, неготовая, нечего надеть». Пришлось напоминать о новой одежде. Сама же говорила, дескать, новые вещи на важные мероприятия сразу надевать нельзя, а требуется сначала просто пройтись. Убедил. Да и покраска «фасада» не заняла так много времени, как обычно. Правда, едва не сгорели блинчики, под которыми забыли выключить огонь. Спасли.
Мы прогулялись по парку, что по соседству; среди медленно едущих колясок, лавочек с парочками молодых и группками старых, между важно ковыляющих малышей и их мамаш, непрерывно тарахтящих по телефону.
Потом зашли в летнее кафе, и Оксана съела мороженое, а я выпил чашку кофе. Разговаривали мы мало, однако к концу прогулки жену прорвало, и она начала болтать, что с ней случалось не очень часто. Рассказала, как Ира, та, толстая, бросила своего очередного, а Зинка, наоборот, сошлась с первым, хоть её и убеждали так не поступать. Колька-подсобник, завалил коробки, вывихнул лодыжку, поэтому теперь всем приходится самим таскать материалы на свой этаж.
Мы вернулись домой и употребили слегка пережаренные блинчики. Оксана предложила сто пятьдесят, но я отказался. Пить не хотелось, а вот огромные глаза жены смотрелись очень забавно. После ужина я ощутил приступ сонливости. Очевидно, давал знать о себе день с непривычными силовыми нагрузками. Поэтому я пожелал Ксюхе спокойного сна, поцеловал в губы (большие глаза!) и отправился в кровать.
Уже завалившись, обнаружил, что забыл выключить ноут. На экране сохранялась скачанная картинка с единорогом, который стоял посреди бурного водного потока. Надо бы выключить. Я начал подниматься – и замер. Внезапно животное подняло переднюю ногу и резко опустило, обдав меня брызгами холодной воды.
Там
И вновь вода. Но теперь я понимал, что дело не в купании, и сразу открыл глаза. Как раз вовремя, чтобы получить ободряющую плюху и недовольно заворчать.
– Очнулся? Хвала богам! – старческий, смутно знакомый голос. – Простите, но я уже потратил кучу времени, пытаясь привести вас в чувство, и пока безрезультатно.
Нас? Кто это? Я вновь открыл глаза, зажмуренные после оплеухи.
А-а… Тот самый старикан из леса, который дал отличный совет, едва не отправивший меня на тот свет. Стоп. Старик из сна? Из того же? Я снова в этом сновидении? Третий, мать его, раз?! Так точно не бывает.
Однако же я отлично ощущал траву, на которой лежал, дуновение ночного ветерка и видел огромную серебристую луну посреди бархатного чёрного неба, истыканного гвоздями ярких звёзд. Кстати, ни одного знакомого созвездия… Блин, о чём это я сейчас?
Болела порезанная на лавке ладонь. Ах да, во сне я же её поранил рукоятью меча. Я поднял руку и уставился на кожу. По ней проходила бледная белая полоска давно зажившего шрама. Неужели здесь прошло так много времени?
– Вставать думаешь?
Застонав