меня не победить, – коротко бросил архангел, продолжая смотреть вдаль.
– Раньше твоё утверждение было верным. Люцифер, в отличие от Гавриила, был аспектом жизни, но сейчас, Осквернитель имел все шансы сокрушить тебя. Он обрел колоссальные силы, – теперь Метатрон стал серьезным. – А ты подумал, что станет со всеми, если ты сейчас погибнешь? Ты хотя бы на мгновение подумал о последствиях твоего столь глупого шага?
– Что ты хочешь от меня услышать? – резко повернувшись к Метатрону, спросил Михаил ледяным голосом. – Тебе этого не понять. Ты никогда не понимал. Ты всегда был в стороне от нас, даже не пытаясь сблизиться. Даже память о тебе вернулась к нам лишь недавно. Пойми же, они мои братья. Некоторых я знаю почти столько же, сколько и себя. Тебе не понять, ты ведь даже не один из нас!
Наступила тишина. Михаил, погорячившись, затронул непростую тему.
– Да, быть может я не ангел, но я не перестаю быть вашим братом. И вы для меня не перестаете быть братьями. Даже они. Но я, в отличие от тебя, понимаю, что сейчас главное не дать им уничтожить всё, что с таким трудом нами сделано в прошлом. Их не вернуть, их не переубедить, с ними нельзя сесть за стол переговоров и воззвать к доводам разума. Всё что они хотят – это сокрушить бастионы Эдема. Так что, наша основная задача – не дать им этого сделать. И сделать для этого, всё возможное и даже невозможное.
– Убить их? – глядя прямо в глаза Метатрону, спросил Михаил.
– Если другого выхода не будет, да, – выдержав суровый взгляд, ответил Яхоэль.
– Радикальное решение, – съязвил генерал. – Самый простой способ, убить их и всё. Лишиться сразу шести генералов. Шести легионов.
– Они уже потеряны для нас. И хуже того, они сейчас являются орудием врага. Возможно сам6ым смертоносным орудием. Пойми же, Михаил, сейчас решается судьба всей Вселенной, и мы не можем позволить своим эгоистичным чувствам взять вверх над рассудком. Ты хоть представляешь, что будет, если Люцифер обретёт все фрагменты ключа от Вселенной?! Сначала воцариться короткий период агонии всего живого, а затем коллапс. Само Упорядоченное перестанет существовать. Все старания Отца пойдут прахом.
– Старания Отца? Ты сейчас говоришь о причине его отсутствия? – грубее, чем хотел, спросил Михаил.
– Да. Всё что он делает, – это дает нам шанс. И нам и всему живому, разбросанному в бескрайнем космосе. И все мои действия направлены на то же. Дать нам шанс. Пусть призрачный, но шанс. Шанс не повторить судьбу наших предшественников. Шанс выйти из порочного круга судьбы.
– Что ты имеешь ввиду? – нахмурился архангел.
– Только то, что говорю. Всё в нашем мире смертно. Всё имеет своё начало и конец. И звезда, живущая миллиарды лет и насекомое, живущее один день, ничем не отличаются друг от друга. Всё подвержено энтропии. Бессмертные ангелы, боги, силы, всё имеет свой предел. Всё участвует в круговороте жизни и смерти невероятных масштабов. Таков нерушимый закон существования. И в итоге, всё созданное Отцом растворится в океанах Хаоса и никак это не предотвратить.