свою, златого стола киевского добился, а ты как родился в ничтожестве, так в ничтожестве и подохнешь!
– Сам ты – дерьмо собачье! – Александр Глебович изловчился и плюнул в великого князя, но не попал.
– Ах ты, песий сын! – рявкнул Мстислав Романович. – Погоди! Вот порву веревки, задушу тебя, сукина сына, своими руками!..
Молодой князь Андрей, лежа в стороне, заливался истеричным смехом, слушая эту перепалку. Он даже не пытался разорвать волосяные веревки.
Мстислав Романович и Александр Глебович разом примолкли, когда в юрту вошли татарские воины в красных замшевых куртках и желтых сапогах – это были ханские нукеры. Татары подхватили связанных князей, будто скатанные ковры, и вынесли из юрты на солнцепек. Пленников уложили рядком на траву.
Александр Глебович, приподнявшись, увидел неподалеку плотную кучку бояр и воевод, окруженную вооруженной татарской стражей. Он узнал среди них Ермолая Федосеича и крикнул ему:
– Ермолай, на тебя вся надежа! Выручай, брат! Иначе убьют нас мунгалы!
Гридничий не успел ничего ответить, а может, татары не дали ему и рта раскрыть. Подле связанных князей оказалась целая толпа богато одетых мунгалов, которые оживленно что-то обсуждали, явно предвкушая интересное зрелище.
– Ну все, борода, сейчас нехристи зажарят нас живьем! – злобно процедил сквозь зубы Александр Глебович, обращаясь к великому князю. – Вон и костер уже полыхает.
Босоногие татарские слуги, пропахшие сухим конским навозом и дымом костров, приволокли груду коротких широких досок и свалили их рядом со связанными пленниками.
Александр Глебович беспокойно завертел головой. Внезапно его взгляд уперся в бродника Плоскиню, который стоял бок о бок с арабом-толмачом и о чем-то беседовал с ним.
– Эй ты, иудина душа! – окликнул бродника Александр Глебович. – Подойди-ка сюда!
Плоскиня неспешно приблизился и присел на корточки рядом со связанными князьями.
– Скажи прямо, мунгалы нас убьют? – громким шепотом спросил Александр Глебович. – Неужели убьют?
Плоскиня молча покивал головой, не скрывая злорадной усмешки.
– А как же данная мунгалами клятва? – опять спросил Александр Глебович.
– Не беспокойся, княже, мунгалы клятву не нарушат, – негромко проговорил Плоскиня. – Они же поклялись не проливать кровь княжескую. Поэтому мунгалы прикончат вас без пролития крови.
– Неужели сожгут живьем? – ужаснулся Александр Глебович.
– Огонь для мунгалов – божество, – пояснил Плоскиня. – Вы – иноверцы. Вас на огне жечь нельзя, это осквернит бога огня.
– Ну, успокоил так успокоил, – невесело усмехнулся Александр Глебович. – Значит, нехристи разорвут нас лошадями. Половцы часто так поступают с пленниками.
– Почему ты предал меня, Плоскиня? – с укоризной в голосе промолвил великий князь. – Ведь ты же знал, что мунгалы готовят нам западню, что верить их клятвам нельзя. Ты же русич, как и мы, а служишь мунгалам! Ты же крест