я его не увижу. Но сил встать и подойти не нашлось, я чувствовала лишь усталость и странную обреченность.
Он ушел, исчез в темном проходе арки лабиринта, унося на руках поверженного врага. Раненый, уставший, но невероятно сильный.
Тихо всхлипнула, потом еще раз, уже громче, и вскоре зарыдала в голос, стоя на коленях посреди разрушенной, залитой человеческой и демонической кровью залы. Вспомнились все ужасы, что я пережила за этот день, и стало вдруг до боли жалко себя. Ведь я даже колдовать не могу, а на меня повесили такую ответственную работу! Я никогда не покидала дом, а меня таскали по всему аркату, меня никто и никогда не обижал, а тут постоянно стремились убить. Я не готова быть Стражем, не хочу больше терпеть эти муки! Я хочу, чтобы Грей вернулся и остался со мной, но он не принадлежит даже себе, не говоря уже о том, чтобы стать моим.
Сидела и ревела, слезы щипали раненый подбородок, но мне было все равно.
– Хватит ныть!
Как передо мной оказалась Маруся, не заметила. Она дала мне легкого щелбана и улыбнулась.
– Живая! – потянулась к ней, как могла крепко обняла за талию. – Маруська!
– Олежику нужна помощь, – подруга заставила подняться. – Похоже, у него внутренние повреждения. Сейчас придет помощь, но ты должна удостовериться, что Печать закрыта и ничего из хранилища не пропало.
Горько вздохнула, нехотя кивнула и пошла искать тяжеленный меч. Представив, что опять его нужно переть на себе, внутренне застонала.
Оружие лежало на том месте, где его оставил цеф. Ухватилась за эфес и, обреченно согнувшись, потащила к хранилищу.
– Открывай, давай! – бросила двери, та начала поворачиваться. – Только тронь меня, – пригрозила я, она замерла на полпути. – Вот так-то!
Через проем в хранилище ворвался слабый свет, стали видны очертания предметов. Глаза различили высокие постаменты, расставленные вдоль стен. Настоящие завалы непонятных штуковин лежали на полу. Все было покрыто толстым слоем пыли и увито паутиной. Я дотащила меч до места хранения, он легко выплыл из рук и завис над полом. Буд-то и не трогали.
– Прощай, – шепнула ему, и показалось, что он подмигнул, блеснув гранями.
Вышла, приказала Печати закрыться, совершенно не понимая, как я все же проделываю такие штуки. К нам уже подоспела помощь. Лекари артката уносили Олежика. Мага завернули в погребальный саван. Марусю, видимо, уже увели.
– Страж Василия, позвольте осмотреть вас, – послышался голос за спиной. Обернулась.
Оказывается, меня тактично ждали сразу два лекаря, ждали, когда выйду, закрою Печать…
– Ну я и дура! – Хотела про себя, но мысли оказались вслух. – Какая же я дура! Не надо меня смотреть. Спасибо.
И пошла вниз по лестнице, продолжая проклинать себя. Надо же было так облажаться, оставить дверь хранилища открытой! Я была внутри, а снаружи топталась куча народу. Меня бросило в жар от одной только мысли, что могло произойти. Заходи, бери, уничтожай!
Но тут все вокруг перестало существовать. Я увидела мамино сердце, лежавшее в каменной крошке. Съежившееся,