один, пустота вернется…
Он поднял стакан и допил свой виски, затем взял «Космополитен» Шарлотт и залпом выпил его. Он зажмурился, ожидая, когда вкус коктейля исчезнет, – как только она могла это пить! – затем снова открыл глаза…
На другом конце зала за столиком он увидел видение в красном – и не мог поверить своим глазам. Случайно встретить ее в третий раз… Это судьба.
Маркус забыл, что не верит в подобные вещи, и, боясь снова упустить ее, немедленно встал и направился к ее столику. Он успел сделать знак Стью и, не ожидая приглашения, уселся рядом с девушкой.
Она подняла глаза. На лице появилось удивление, затем она улыбнулась, явно желая приободрить его. Это тоже было ново для Маркуса. Он никогда не нуждался в ободрении. Наоборот, все в жизни он принимал как само собой разумеющееся. Такое случается, когда ты принадлежишь к одной из самых старых и блестящих фамилий. Ты всегда получаешь все, что захочешь. Часто тебе не надо даже просить об этом. Тебе подают это на блюдечке с золотой каемочкой.
– Надо заканчивать так встречаться. – На этот раз эти слова произнесла Делла.
– Совсем напротив. Мне начинает нравиться.
Услышав это, девушка покраснела, и Маркусу это было приятно. Как-то он не помнил, когда женщина в последний раз краснела. По крайней мере, застенчиво и так, чтобы это ей шло. Как правило, женщины краснели, когда он предлагал сделать в постели нечто такое, что в обществе считалось неприличным.
Впрочем, он опережает события. Прежде чем он окажется в постели с этой женщиной, пройдет много-много… часов.
– Не возражаете, если я присоединюсь к вам?
– По-моему, вы уже присоединились.
– Действительно… – Он изобразил удивление. – Тогда вы должны позволить мне угостить вас.
Она собралась что-то ответить, и на секунду он испугался, что она отклонит его предложение. Еще одно новое ощущение для него. Он никогда не испытывал подобного страха, и не только потому, что женщины очень редко отказывали ему, но и потому, что, если вдруг какая-то отказывала, он сразу же забывал о ней и находил другую. Но сейчас… Он не мог представить себе другую.
– Хорошо, – наконец сказала она, когда Стью подошел к их столику. – Бокал шампанского, пожалуйста.
– Принесите бутылку «Перрье жуэ кювэ белль эпок» две тысячи второго года.
– Пожалуйста, не нужно, это лишнее… – Она неожиданно замолчала.
Маркус решил, что это потому, что она не знает, как обратиться к нему. И так как он хотел сказать ей свое имя, чтобы ей пришлось назвать свое, то закончил фразу за нее:
– Маркус. Маркус…
– Пожалуйста, не говорите мне свою фамилию, – попросила девушка.
Он замер на полуслове – главным образом потому, что ее просьба показалась ему забавной.
– Почему?
– Просто не говорите, и все.
Никто никогда бы не сказал, что Маркус Фоллон делает то, что ему скажут. Но на этот раз он решил подчиниться.
– Хорошо. –