где все решения принимаются вместе, где оба родителя заботятся о детях…
Обещания – самая лживая вещь на свете.
Я с сожалением понимала, что, если бы можно было переиграть, то на свадьбе сестры я ни за что не купилась бы на уговоры Дилана. Мы бы не переспали, не родилась бы Полина. Мы с Максимом жили бы вдвоём на мою скромную зарплату.
Нет-нет, свою дочь я люблю, просто мой жизненный ресурс исчерпался, и я не знала, смогу ли дать Полине столько любви, сколько ей требуется. Чем же ребёнок заслужил таких бестолковых родителей?
Ошибочный или нет, но выбор уже был сделан. На слабости типа «лечь и умереть» у меня не было права. Всё своё свободное время я посвящала детям, снова задвинула в дальний угол личные хотелки. Пару раз в месяц мы ездили в деревню, причём уже не с Диланом, а с Сашкой и Светой.
Осенью я воплотила в жизнь свою идею о превращении в волка перед Полиной. Как я и ожидала, Полина приняла меня за собаку и стала щипать за шею и гладить. Я пыталась также научить её замечать меня: превращалась то в волка, то в человека, то застывала в пограничном состоянии. Как только я становилась похожей на человека, взгляд Полины потухал, и она снова забывала о том, что рядом с ней кто-то есть.
Мы встречались с Егором, полдня провели у него дома, пока Полина не устала и не начала капризничать.
С тех пор как узнал о появлении на свет будущей невесты, Егор возмужал. Он словно обрёл цель в жизни и твёрдую почву под ногами. А мне нравилось просто наблюдать за тем, что он делает, как говорит. Хороший парень, надёжный, хозяйственный и без заскоков. И Полину он обожал, хоть она и не замечала его, как всех остальных.
Той же осенью я обошла всевозможных врачей в надежде, что хоть кто-то сможет дать ответы на вопросы относительно состояния Полины. Я нарочно не упоминала, что я тоже врач, и услышала очень много страшных вещей. Нам прописали такие препараты, которые я не рискнула бы назначить даже взрослому человеку. Мне также предложили отправить Полину в интернат для детей с отклонениями, на что я дала резкий отказ.
Отечественная медицина не знала, как помочь такому особенному ребёнку, как Полина, поэтому я выискивала в интернете разные методики развития, виды массажа и прочие полезности.
Первая попытка Дилана пойти на сближение произошла зимой, в начале декабря. Я уже не ждала от мужа никаких нежностей или ласковых слов, но он сумел меня удивить.
– Диана? – он сел рядом. – Вспомни, как мы жили раньше. Я очень рад, что весь тот кошмар кончился. Сейчас у нас всё хорошо. Давай не будем драматизировать, – он поцеловал меня в плечо. – Мне не хватает тебя.
Я почувствовала волнение внизу живота, но сдержалась и не стала показывать своего возбуждения. И вроде бы надо было поднять наружу все наши проблемы, чтобы решить их, но я настолько истосковалась по мужской ласке, что готова была прямо сейчас раздеться и отдаться ему.
Дилан, словно почувствовав