прах и пепел.
– Опустить ружья, – скомандовал Калим. – Ружья в пол я сказал!
С той стороны баррикады уже собирались зрители – Лазарь видел их тусклые лица сквозь окна машин. Люди прижимались ладонями к стёклам и с любопытством наблюдали за происходящим снаружи. Под их пристальными взглядами Лазарь чувствовал себя рептилией в террариуме, греющейся под инфракрасной лампой. В одном из наблюдателей он узнал Джуду – ну, или кого-то сильно на него похожего. Он такой же статист, как и все остальные, его лицо – часть пастельного рисунка. Такое же слабое, такое же бесцветное, дорисованное чьей-то рукой ради целостности композиции в самую последнюю минуту.
Яника протиснулась между охранниками, ступая мучительно, будто каждый шаг давался ей, как Русалочке, и остановилась рядом с Лазарем. В безотчётном порыве он прижал её к себе одной рукой, и она с готовностью вцепилась в него обеими.
– Не трогай, – повторила Яника, тяжело дыша. Её взгляд был устремлён на отчима.
– Твоя падчерица собственной персоной, – объявил Лазарь. – Налицо лёгкая некондиция, но это издержки доставки.
– Яни?
Калим недоверчиво потянулся к падчерице рукой, которой только что собирался бить Лазаря, словно хотел убедиться на ощупь, что перед ним плоть и кровь, а не фата-моргана. Пальцы замерли в паре сантиметров от дочери, скошенный назад лоб снова сморщился.
– Тебя укусили? – тихо спросил он.
Яника сжала губы и так сильно зажмурилась, что Лазарь совсем не удивился, когда в уголках глаз выступили крупинки слёз.
Леонард взмахом руки раздвинул телескопическую дубинку. В строю охранников началось шевеление – мужчины отлипали щеками от прикладов и поворачивали назад головы.
Калим отдёрнул от падчерицы руку, как от горячей сковородки.
– Хреново, – сбивчиво проговорил он, – очень хреново. Я ж тебе говорил никуда не рыпаться. Я говорил тебе?
Она кивнула.
– Вот видишь. Послушалась бы старика, сейчас целёхонька была бы.
«Вот скотина-а!» – не уставала возмущаться Дара.
– То есть, контроль качества она не проходит? – уточнил Лазарь, не зная, смеяться ему или плакать. – Неужто на складе не найдётся небольшого закутка для бракованных?
Яника ещё крепче прижалась к нему, и на одну сумасшедшую секунду Лазарь почти поверил – она всерьёз испугалась, что сейчас он станет вырываться, брезгливо отцепляя от себя её руки.
– Заткни фонтан! – рявкнул Калим и зачем-то опустил ладонь на рукоять нагана. – Ещё один выпад, ослик, и отвечаю, я размажу тебя по асфальту!
– Не надо, – взмолилась Яника. – Пожалуйста. Я всё помню, я сама во всём виновата. Ты был прав… Надо было тебя послушать.
Калим замотал головой, потрясая бульдожьими брылами.
– А если я прав, чего ж ты теперь слёзы льёшь? Небось, меня винишь? Мало я для тебя делал, засранка неблагодарная? Может и так, – он покивал похожей на грубо отёсанный булыжник головой, – может, и перегнул где палку. Да только ты же кого хочешь доведёшь! Ну, скажи на милость, какого ляду ты стояла столбом, пока я кувыркался… –