этот бурный поток протеста. Она и предположить не могла, что он на нее рано или поздно обрушится, но взяла себя в руки и даже предприняла контратаку. Не в ее правилах было устраивать бурные сцены. Она умела ранить исподтишка, незаметно для жертвы. Милосердие и сострадание не были ей свойственны априори. А уж точную копию ненавистного бывшего мужа жалеть она не собиралась.
– Ты действительно хочешь это знать? – обманчиво ласково зажурчал ее мелодичный голос. Вовка кивнул. Она продолжила, – Потому что ты как две капли воды похож на человека, которого я ненавижу, который причинил мне столько зла. Это – твой отец. Значит, ты такой же. Я не хотела рожать от него ребенка, но ты еще в утробе цепко держался за жизнь…
– Мама, но я его даже не знаю! – воскликнул Вовка, – Я люблю тебя, ты мне нужна, и я никогда и никому не дам тебя в обиду. Мы же одна семья…
– Одна семья, говоришь? – Татьяна смехом ответила на уверения сына, – Нет у тебя семьи! А могла бы быть. Жил бы сейчас, как сыр в масле катался, если бы не твоя бабка…
– Не называй ее так! – вступился за бабушку Вовка, – Она меня растила, когда ты собой занималась…
– Если бы не она, у тебя были бы и мама, и папа. Пусть неродные и другой национальности. Тебя, когда я еще в роддоме лежала, хотела усыновить одна богатая бездетная семья, да бабушка твоя не позволила. Тогда я тебя ей отдала, раз ты ей так необходим. Еще вопросы есть? Нет? Тогда дуй по месту своего постоянного проживания!
Вовка был потрясен. Он ожидал чего угодно, только не этого. Сломя голову он вылетел из квартиры с твердым намерением сюда больше не возвращаться. Сознание раскалывала мысль, что мать, самый близкий в жизни человек, к которой он всегда тянулся, которую любил больше жизни, с такой легкостью от него отказалась и, оказывается, сразу, как он родился… Лучше бы он вообще ее не знал, лучше бы вырос в детском доме… Зачем бабушка не позволила матери отказаться от него?! Он был зол сейчас на весь мир, а обрушил свою злость на ту, которую совсем недавно ревностно защищал – на бабушку. Получается, если б не она, жизнь его иначе бы сложилась? Бабушка, конечно, его любила, но для матери родным он так и не стал. Так пусть бы он рос пусть не с родными родителями, зато любящими и к тому же богатыми. Ощущение невосполнимой потери, словно его обокрали самым бессовестным образом, накатило девятым валом. Он жадно хватал воздух тонкими бледными губами, словно его лишили возможности полноценно дышать, жить.
Занятый подобными размышлениями, Вовка и не заметил, как дошел до дома, пинком ноги открыл калитку, отшвырнул кинувшуюся ему навстречу домашнюю любимицу кошку, ни с кем не здороваясь, не поднимая головы, прошел в свою комнату, которую некогда его мать делила со сводной сестрой, и одетым плюхнулся на кровать. «Ничего, я еще все наверстаю! Буду богатым, чего бы мне это ни стоило… Всем им назло…», – обнадеживал он себя, свято веря в воплощение мечты.
– Вернулся, внучек? – Полина Николаевна заметила, что с ним происходит что-то неладное и забеспокоилась,