вприкуску с горячим круассаном, смотрит на обрастающую суетой заправку и обдумывает планы на день. Они были бесхитростны, как и сама девушка.
Вначале она вернется в свою крохотную комнату в небольшой квартирке под самой крышей, которую она делила с другими ночными бабочками. Поспит часов до двух-трех, затем поваляется в ванной, разглядывая пестрые журналы, переливающиеся глянцем, яркими цветами и сулящие призрачное счастье. Ласково шепчущие – купи это, и ты станешь похожа вот на ту женщину, богатую и знаменитую, у чьих ног лежат лучшие мужчины мира.
Таня всегда велась на эту ложь. Ради циничного мифа она и сегодня обслужит еще одного или двух клиентов, а затем выйдет на прогулку, разглядывая витрины и высматривая обновки, которые смогут сделать ее счастливой хотя бы на краткий миг и приблизить к идеалу с обложки.
Убедившись в том, что дочь спит, и положив записку на кухонный стол, Маша вышла из квартиры. Мелькнула мысль о том, чтобы поцеловать Верочку на прощание, но она ее отмела. Дочка проснется, и она может дрогнуть. Уходить лучше не прощаясь, так легче. Выйдя из подъезда, Маша побежала к заправке, все ускоряясь, стараясь сбившимся дыханием заглушить собственные мысли.
– О, ты как здесь? – удивилась и одновременно обрадовалась Таня, расцеловывая подругу в обе щеки, – что-то случилось?
Сегодня Таня была одета в те вещи, которые ей подарила Маша, и она сочла это хорошим знаком. Сейчас или никогда.
– Таня, давай уедем? – выпалила она.
– Куда? – не поняла девушка, продолжая улыбаться.
– В мою страну. Ты сможешь начать все сначала, я тебе помогу.
– Что с тобой, Маша? Зачем мне уезжать? – Таня продолжала улыбаться, но почувствовав, что речь идет о чем-то серьезном, чуть пригасила веселье.
– Неужели тебе нравится твоя жизнь? – всплеснула руками Маша, – все вот эти старые, вонючие «голубки», убогая комната, отсутствие других радостей кроме шмоток?
– Ну мы же с тобой это обсуждали, это временно, – равнодушно пожала плечами Таня, допивая приторный кофе.
– Не помню, кто сказал, что нет ничего более постоянного, чем временное, – покачала головой Маша, – давай уедем. Что тебя здесь держит? А там, в моей стране, ты встретишь нормального парня, выйдешь за него замуж, родишь детишек. Все будут тебя уважать и хотеть с тобой дружить, потому что ты иностранка, а мы любим иностранцев. Ты сможешь преподавать язык, например. И покупать себе дорогие вещи. А захочешь, выучишься на психолога, да к иностранному психологу очередь на прием выстроится. Ну?
Отличительной чертой Тани была импульсивность, это Маша уже хорошо усвоила. На это и рассчитывала.
– Вот прям так сорвемся и поедем? – переспросила подруга, становясь серьезной и откладывая в сторону недоеденный круассан.
– Да, – кивнула Маша, – электричка уходит через полчаса. Доедем до аэропорта, купим прям там билеты, я проверила, самолет полупустой, они еще есть. И махнем в новую жизнь. Вернуться ты всегда успеешь.
– Но