воздается честь автору, из которого он взят. Но на хрена Боливару нести двоих, честь не резиновая, и так все потеряно, кроме нее, так береги смолоду.
Конечно, на разные случаи жизни хороша Библия. Но у читателя могут быть собственные отношения с религией, да и религий на свете много. Грех всуе раздергивать Священное Писание на цитаты к украшению собственных выкладок.
Итого остаются из сокровищницы мировой литературы более или менее крылатые и бородатые фразы да всеобще-ничейный фольклор.
Теперь оцените стойкость затравленного пацана, который скрывается на свалке среди трущоб и, присмолив окурок, сидя на пустом водочном ящике в позе роденовского мыслителя в тени развесистого куста клюквы, хрипло произносит миру:
– Я Мишка – вашему терему крышка.
6. Посвящение
Сервантес посвятил «Дон-Кихота» герцогу Броглио.
– Кто такой? Почему не знаю?! В академию бы мне после войны, подучиться малость…
Посвящение Хине Члек после деликатной борьбы в редакции выкинули. Хотя есть, всегда есть искушение посвятить что-нибудь эдакое некиим таким образом, чтоб много опосля кружок некогда прекрасных дам целил плюнуть друг другу в глаз.
Начищенные плевательницы сияли девственной медью, но при взгляде на чудный изразцовый пол становилось ясно, почему южане проиграли битву при Нэшвиле.
Посвящать книгу кому-нибудь из родных – бестактно по отношению к остальным не менее родным. Посвящать по такой книге каждому невозможно, потому что такая книга и всего-то одна. А если посвящать ее всем сразу, такие случаи в истории бывали, то это уже какое-то семейное письмо, которое неловко и незачем читать посторонним.
Да и как посвящать другим то, во что посвятил тебя Господь?.. Представьте себе посвящение на Библии: «Нашему Богу». Или того лучше: «Римскому Папе». Святотатственный бред какой-то.
………………………………………
Да провалитесь вы все пропадом!
7. Предупреждение
Не влезай – убьет.
Это очень неприличная книга. В ней много неприличных слов, неприличных сцен, а главное – неприличных мыслей. Поэтому ее нельзя давать читать детям, и лучше бы не читать людям с неустойчивой психикой. Также ее не должны читать люди, не любящие всякие неприличности.
Честно говоря, возможно лучше и вам ее не читать. Возможно, ее вообще писать-то не следовало.
8. Интродукция
Она же преамбула, введение, предуведомление, пролог, зачин и предисловие.
Окончены.
Тихо-тихо совлекайте с древних идолов одежды.
А молитву сотворя, третий нож – на царя…
Господи, помоги мне удачно отбомбиться!
9. Портрет и пейзаж
Береза вписывалась в небосвод так, что утреннее солнце, поднимаясь над кроной, просекало светом листву. За лугом курчавился дымчатый подлесок, перераставший в крепкую чащу, а ближняя кромка травостоя обрезалась желтым обрывом. Под обрывом шуршала волна, шлифуя