и Аня опять испуганно оглянулись на свою учительницу. Неужели из-за них она тоже получит выговор?!
– Людмила Федоровна не виновата! – вступились за нее девочки. – Это мы сами…
Но как раз в эту минуту из передней послышались быстрые шажки чьих-то маленьких ног, и в комнату ввалился мальчик лет четырех, а за ним вошла высокая, красивая женщина, немножко похожая на Людмилу Федоровну, но не такая молодая. Она была в пальто и в шляпе. Маленький мальчик вошел в комнату уверенно и деловито, как полноправный хозяин, и девочки почувствовали, что он здесь хоть и самый маленький, но самый главный.
«Это Витя», – поняла Катя, уже не раз слышавшая от Людмилы Федоровны о ее маленьком сыне.
А Витя подошел прямо к отцу, обхватил обеими руками его ноги и, закинув голову, с восторгом посмотрел на него.
– Отставить! – сказал Петр Николаевич. – Явиться по форме.
Витя понял, с удовольствием отбежал к двери и, приложив пухлую ручонку к вязаной шапочке, отрапортовал:
– Се’жант Козы’ев явился!
Букву «р» маленький сержант еще не выговаривал.
В другое время Катя и Аня так и бросились бы к Вите – они обе очень любили маленьких, – но сейчас им было не до того.
– А меня тетя Женя привела! – объявил Витя. – Тетя Женя, ночевай у нас!
– Не «ночевай», а «ночуй», – поправила мальчика тетя Женя и, посмотрев на Катю и Аню, спросила: – Пришли вашу учительницу навестить? А родители за вас не беспокоятся?
– Нет, – ответили девочки.
– А уроки вам не надо делать?
– Нет, мы уже все сделали.
Петр Николаевич улыбнулся и посмотрел на Людмилу Федоровну:
– А ты, Люся, не устала?
Людмила Федоровна покачала головой, но Катя поняла, что она устала. Она даже с трудом сняла с Вити его пушистую курточку. Весь красный, вспотевший, со взъерошенным светлым хохолком, он остался в легкой голубой рубашечке.
– Мама, это чьи девочки? Твои? – спросил Витя.
Людмила Федоровна ответила ему кивком головы, а Катя совсем смутилась.
«Еще считает нас своими, – подумала она, – а мы-то! Мы-то!..»
– Ну, нам пора, – сказала Катя решительно.
Витин папа помог девочкам снять с вешалки их пальтишки, открыл дверь и сказал:
– Ну, веселей, товарищи! Не унывайте!
Когда Катя и Аня остались наконец одни – на площадке лестницы, – они посмотрели друг на друга и сначала не могли выговорить ни слова, а потом Катя сказала:
– Ужасно! Что теперь делать? Ах, Аня, как это на нас такая глупость нашла?
– Да ты про что? Про Анну Сергеевну или про Людмилу Федоровну? – спросила Аня.
– Про обеих! – твердо сказала Катя. – Неужели ты не понимаешь, Аня, что получилось? Анну Сергеевну мы обидели, Людмилу Федоровну подвели!
– Ну чем же это мы ее подвели? – удивилась Аня.
– А тем! – сердито сказала Катя. – Ты что, ничего-ничего не поняла про честь полка? Ну вот представь себе – будет педсовет. Спросят