за это время успел сделать свой роковой выбор и теперь влип – он любил Аиду, но был вынужден жениться на Амнерис. Тимо нередко слышал, как родители спорят об этой ситуации, отец считал, что Радамес ошибся, потратив свое единственное желание на освобождение эфиопских военнопленных: «Фараон же пообещал, что исполнит любое его желание, попроси Радамес руку Аиды, он ее получил бы.» Мама, наоборот, полагала, что Радамес вообще вел себя очень глупо, потому что Амнерис, как дочь фараона, была более выгодной партией.
Но что все-таки отец находил в этой опере?
Он слушал, пока в музыку не вклинился металлический скрежет – мама открывала замок. Быстро, словно стыдясь своего внезапного интереса к оперному искусству, Тимо вскочил, выключил приемник, сорвал галстук с шеи и стал толкать «трон» обратно в гостиную.
Часть вторая
Чужая война
Глава первая
Анабасис
Манштейн прибыл на Ленинградский фронт 27 августа 1942 года. Он полагал, что после захвата Крыма его армию передислоцируют на Дон, но Гитлер решил иначе.
В начале Восточной кампании Манштейн провел наступление на Ленинград, тогда он командовал танковым корпусом, и потребовалось всего четыре дня, чтобы из Восточной Пруссии добраться до Двины. Сохранить такой темп удалось до Острова, но тут начались осложнения, вызванные чередой ошибок: южнее Ленинграда, среди лесов и болот, танки оказались практически бесполезными; разумнее было отправить корпус на берег Финского залива, откуда к городу вели хорошие дороги, но вместо этого ему приказали сначала перекрыть железную дорогу из Москвы в Ленинград, а потом – прорывать защитные позиции русских под Лугой, причем на местности, которую противник знал как свои пять пальцев, потому что там находились учебные полигоны Красной армии. Так было потеряно много драгоценного времени, и внезапное нападение сорвалось.
За время его отсутствия в группе «Норд» произошли важные изменения: зимой, когда русские стали предпринимать ответные атаки, фон Лээб хотел дать приказ об отступлении, но Гитлер категорически воспротивился, снял фон Лээба и назначил вместо него фон Кюлера. Тот оставил блокаду в надежде, что голодающий город сам признает поражение, но этого не случилось, и статус-кво сохранился.
На следующий после прибытия день Манштейн предпринял разведпоход. Сопровождать его вызвался сам фон Кюлер, так как командующий восемнадцатой армией Линдеманн прийти не смог: русские внезапно напали на его позиции со стороны Волхова. С высоты на южную сторону открывался замечательный вид, город представал словно на ладони: купол Исаакиевского собора сверкал в солнечных лучах, шпиль Адмиралтейства вонзался в небо, удавалось разглядеть даже собор Петра и Павла по ту сторону Невы.
– Красивый город, прямо как Венеция, – похвалил Кюлер.
– Да его и построили итальянцы, – буркнул Манштейн.
Места не были для него чужими, в 1931-м как гость русских он посетил Ленинград, чтобы