что под квадратным подбородком торчит острие черной бороды. Берет был заломлен лихо на ухо. Пера, правда, не было.
Короче говоря, передо мною стоял Мефистофель. Тут я разглядел, что он в пальто и блестящих глубоких калошах, а под мышкою держит портфель. «Это естественно, – помыслил я, – не может он в ином виде пройти по Москве в двадцатом веке».
– Рудольфи, – сказал злой дух тенором, а не басом».
«Чертовщина». В описании происходящих в романе событий постоянно повторяются слова, указывающие нам на тёмные силы. Начиная с самой первой главы, герои в своей речи повторяют имя чёрта: «бросить всё к чёрту…», «Фу ты, чёрт!», «А какого чёрта ему надо?», «Вот чёрт его возьми, а!..», «Чёрт, слышал всё». Эта «чертовщина» повторяется на протяжении всего романа. Жители Москвы будто призывают сатану и он не может отказаться от приглашения. Однако все эти мотивы тёмных сил связаны скорее не с самим Воландом, а с Москвой и москвичами.
Луна. На протяжении романа за Воландом следует луна. Её свет всегда сопровождал представителей тёмных сил, ведь все их тёмные дела совершались под покровом ночи. Но в романе Булгакова луна приобретает иной смысл: она несёт в себе разоблачающую функцию. В её свете проявляются истинные качества людей и вершится правосудие. Свет Луны делает Маргариту ведьмой. Без неё даже волшебный крем Азазелло не возымел бы действия.
Пудель. Пудель – прямой намёк на Мефистофеля – встречается в произведении несколько раз. В самой первой главе, когда величественный Воланд пожелал украсить собачьей головой рукоять своей трости-шпаги, в то время как Мефистофель сам влез в шкуру пуделя. Затем пудель появляется на подушечке, на которую ставит ногу Маргарита во время бала и в золотом медальоне королевы.
Предполагаемые прообразы
Сам Булгаков решительно отрицал, что образ Волан-да основан на каком-либо прототипе. По воспоминаниям С. А. Ермолинского, Булгаков говорил: «Не хочу давать поводы любителям разыскивать прототипы. У Воланда никаких прототипов нет». Тем не менее гипотезы о том, что у фигуры Воланда существовал некий реальный прообраз, высказывались неоднократно. Чаще всего в качестве кандидатуры выбирают Сталина; по мнению критика В. Я. Лакшина, «трудно представить себе что-либо более плоское, одномерное, далекое от природы искусства, чем такая трактовка булгаковского романа».
Мефистофель из трагедии «Фауст». Напрашивающийся возможный прототип Воланда – Мефистофель Гёте. От этого персонажа Воланд получает имя, некоторые черты характера и множество символов, которые прослеживаются в романе Булгакова (например, шпага и берет, копыто и подкова, некоторые фразы и так далее). Символы Мефистофеля присутствуют во всём романе, но они обычно относятся лишь к внешним атрибутам Воланда. У Булгакова они приобретают иную трактовку или просто не принимаются героями. Тем самым Булгаков показывает разницу между Волан-дом и Мефистофелем.
Кроме того, примечательно и то, что прямое