сбой, и меня сжали в объятиях, чтобы тут же наклониться и впиться в губы. Каюсь, в этот миг план показался уже не настолько хорошим и даже заведомо провальным, потому что меня закружил настоящий вихрь.
Все чувства, которые я так старательно душила, вдруг выбрались наружу и завертелись в стремительном дикарском танце. Они опьяняли и дурманили, заставляя забыть обо всём, кроме главного – я его люблю!
Кажется, что Джер не сделал ничего особенного, а ещё он хам, каких поискать, но я влюблена настолько, что почти не против роли фаворитки. Я готова ждать его, встречать и ласкать так, чтобы ни о ком другом и помыслить не мог.
Я готова и почти хочу греть его постель. Носить неприличные платья, если они его порадуют. Да что платья – я даже готова освоить ту метёлочку из перьев и плётку, раз Джеру это нравится. Согласна практически на всё.
Но это там, внутри, а здесь и сейчас, в живой реальности, я таяла от поцелуя, как тонкая льдинка на солнце. Губы Джервальта распаляли и дразнили, а мои отвечали тем же, и я вела себя гораздо смелее, чем принц.
Я не заметила, когда руки успели нырнуть под его рубаху и прикоснуться к горячей, словно вулканические камни, коже. Когда ладони заскользили по этой коже в бессмысленном желании обладать. Взять его полностью! Забрать себе и любить до тех пор, пока не закончатся все силы, а потом… поменяться местами. Позволить сделать то же самое со мной, отдаться в его власть.
Подчиниться этому мощному мужскому телу, его желаниям и прихотям. Разрешить прикасаться там, где не следует, позволить бросить меня в омут чувств и любить, любить, любить…
Вызвать пожар, от которого женщины выгибаются на постели, и дождаться влажного спасения. Поцелуев, танца языка по обнажённой коже и кое-чего ещё.
Да-да, воспитание не позволяло знать о таком, но я знала. Всегда относилась равнодушно, даже удивлялась, что ради каких-то непонятных телодвижений люди подчас бросаются в омут с головой. А сейчас вопрос перешёл из теории в практику и всё представилось в совершенно ином свете. Движения, которые раньше казались бессмысленными, теперь ощущались чем-то жизненно необходимым. Таким, без чего точно сойдёшь с ума.
Я вздрогнула, когда моя ладонь скользнула по животу Джера, а он прохрипел что-то про обманщицу.
Вернее сказал:
– Ведь всё равно обманешь!
После этого я застонала, а он прижал ещё крепче – так, что я смогла ощутить… ну, собственно, то, о существовании чего приличная юная леди знать вообще не должна.
Наверное, следовало испугаться или испытать отвращение, но вместо этого я поймала волну жара, бегущую по телу. Я застонала снова и…
– Сандра, лучше уйди, – словно из последних сил, прохрипел Джервальт. – По-хорошему прошу.
Он просил, а я уйти не могла – что угодно, только не это. Стало по-настоящему плевать на приличия, титулы и прочие реверансы – я хотела этого мужчину, и всё.
– Алечка, последний шанс… – жалобно простонал Джер и потянулся к застёжкам моего платья. Я отлично понимала, чем это грозит, но «нет» – последнее, что могла сказать.
Едва с застёжками было покончено,