отвечает сестра. – что-то случилось?
– Я тебя встречу.
Бросаю телефон на стол, выскакиваю из квартиры и спускаюсь по ступенькам вниз. Подбегаю к входной двери, толкаю ее изо всех сил и оказываюсь на улице.
– Боже, Антон?! Что происходит?! – раздается голос Эли, которая уже практически у подъезда.
– Ты могла позвонить-то, нет?! Какого черта тебе телефон вообще нужен?! – Кричу на нее, затягиваясь сигаретой и выбрасывая бычок в сторону.
Она останавливается в нескольких метрах от меня. Стоит и смотрит, собрав в кучу брови и проглотив язык.
– Антон, я…
Пытается что-то сказать, но не решается. Она жива. И кажется, в полном порядке. А это самое главное. Подхожу и крепко ее обнимаю. Она прижимается ко мне.
Несколько минут спустя мы уже сидим за кухонным столом и обсуждаем прослушивание, на котором сегодня побывала моя сестра.
– Сыграть Мармеладову, боже! Я с детства обожаю Достоевского, это же просто победа! Они пригласили всего шесть девочек, Антон, шесть! Я была второй. А режиссер, между прочим, улыбался мне одной – Эля на эмоциях бегает по кухне.
– Че это он тебе улыбался?! – беру в руки бутерброд и кусаю его с огромным аппетитом.
– Это же режиссеры! Они всегда улыбаются тем, кто им понравился.
Я хмурюсь и качаю головой, изображая "может быть, может быть". Эля снимает кипящий чайник с плиты и заваривает нам чаю.
– Улыбался значит – Я продолжаю всухомятку жевать хлеб с колбасой – Не пойму, ты его выбираешь, или он тебя? -
– Слушай, мне главное получить эту роль. А как именно… – Эля резко замолкает, смекнув что окончание фразы мне точно не понравится.
– ммм. Эль, знаешь какие актрисы так начинают?
– Ой, все…
– Чет мне не очень нравится, что ты допоздна лазишь по каким-то прослушиваниям… Что до тебя хрен дозвонишься.
– Я же говорю, мы после прослушивания пошли в караоке. Там минус первый этаж, связь не ловила. И меня постоянно отвлекали подруги.
– Эль, давай без оправданий. Давай ты просто будешь держать меня в курсе своих приключений, окей?
– Ну… ладно – Сестра кладет голову на стол, как виноватый щенок, и печально поджимает губы.
– Я реально не врубаюсь почему до тебя не доходит, что нельзя себя так вести… Я – твой брат, и я за тебя переживаю! – Повышаю голос, надеясь докричаться до ее подсознания.
– Антон, со мной все хорошо… Буду писать тебе чаще, только не ори, пожалуйста.
– Да не в этом дело!
– Пропадать тоже не буду, обещаю-обещаю!
Эля встает из-за стола, подходит ко мне и обнимает, протянув свое любимое "мррррррр". Люблю, когда она так делает.
После ужина Эля уходит в ванную, а я – в свою комнату. Мне довольно трудно осознавать, что моя младшая сестра уже выросла и в свои двадцать два года может сама о себе позаботиться. Во всех смыслах, разумеется, кроме финансового. Сажусь за стол, достаю журнал тренировок для клиентов. Нахожу чистый лист и русую в нем новую колонку.