с обложки модного журнала. Она осторожно, чтобы не помять, держала в руках батистовый платочек с монограммой. В ушах поблескивали аккуратные маленькие сережки с бриллиантами, а на руке – платиновые часики с бриллиантовой крошкой.
Мужчина лет пятидесяти, осанистый седеющий брюнет со смуглым породистым лицом, устроился у книжных полок, лениво перелистывая томик Эдигея, взятый на полке классиков детектива и скучающе скользил глазами поверх строчек.
Еще одна молодая женщина, тоненькая брюнетка с огромными карими глазами и прямыми волосами до лопаток, тоже была в черном брючном костюме, подчеркивающем ее худощавую фигурку. Застывшее лицо брюнетки наводило на мысль о ботоксе и круговых подтяжках.
У камина на медвежьей шкуре забилась куда-то в угол девочка лет 13, невысокая, худенькая, с невиданным в природе ярко-розовым цветом волос. Вся словно из острых углов, с заостренными, торчащими в разные стороны прядками и колючим взглядом.
Блондинка обернулась и изучающе оглядела Наташу с головы до ног. Она сразу отметила ее короткую стрижку, отсутствие косметики и маникюра и туфли на небольшом каблуке. Сухо поздоровавшись, красотка демонстративно отвернулась. Розоволосая девочка исподлобья покосилась на Наташу и устроилась по-турецки спиной ко всем. На ней были розовый свитер и рваные джинсы.
Мужчина отложил книгу и поднялся навстречу Наташе:
– Ба-а, если бы я знал, что вы – ТА САМАЯ Навицкая, прихватил бы с собой пару ваших книг для автографов!
– Конечно, сейчас ведь самое время, – иронически поджала губы блондинка. – ГематоГена!
Брюнетка поправила узенькой ладошкой прическу и парировала:
– Завидуй молча, Лэтти! Сорри, я опять забыла, какой тираж у "Рассвета любви": 40 экземпляров, или 50?
– Настоящее искусство сейчас никому не нужно в эпоху масс-культа, – не дрогнула Лэтти, – зато всякий ширпотреб расходится миллионными тиражами, и его без конца пиарят, чтобы повысить доходы! Популярен не тот, кто талантлив, а тот, в кого вложили больше денег!
– Да?! – почти весело откликнулся Гена. – Тогда твой Дима давно должен был переплюнуть Донцову. Уж сколько денег ты истратила на него…
Белла зажала рот ладонью, изображая, что чихает; недоумение на ее лице мешалось со смехом. Коган подозрительно низко наклонился над столом, рассматривая печать на конверте, и плечи адвоката подрагивали. Наташа готова была покрутить пальцем у виска. Слова Лэтти о том, что детективы – это ширпотреб, ее не задели; Наташа уже привыкла к таким выпадам и не придавала значения злопыханию, но сейчас ее удивляли родственники Винтерштерна, которые затеяли спор о литературе в такой момент…
– Гена! Воздержись от своих сальных шуток хотя бы при ребенке! – залилась краской Лэтти.
– А ты думаешь, что Жанна все еще ничего не смыслит? – спросила брюнетка. – Стыдиться надо не Гене, а тебе самой! Алиса, – представилась она Наташе. – Алиса Вилибалдовна. А вы Наталья… не припомню вашего