«Национальный Центр», а Миллер представлял московское отделение Добровольческой Армии.
Оба пришли в гостиницу к генералу и прямо заявили:
– Ваше Превосходительство! Мы знаем, что Вы убеждённый монархист, а потому не можете быть большевиком. Мы даём честное слово офицера, что Вы можете нам доверять. Наши организации разгромлены чекистами и теперь наша задача – найти другие антибольшевистские организации и помогать им всеми средствами.
Носович им поверил и не ошибся.
Наконец, его и Ковалевского вызвали на допрос и предъявили пять обвинений: сговор с союзниками императорской России, саботаж, неумелое руководство округом, связь с контрреволюционной организацией Алексеева и поражения на фронте.
Первое обвинение было основано только на том факте, что консульство Франции в Царицыне находилось в одном здании со штабом. На это Носович ответил, что место расположения штаба было выбрано ещё до его назначения самим обвинителем Мининым, а правительство большевиков до августа активно поддерживало отношения со всеми бывшими союзниками царской России. В подтвержение своих слов генерал показал одну из телеграмм, отправленную в штаб округа Председателем Революционно-Военного Совета Республики Троцким. Подвойский насмешливо посмотрел на Минина и покачал головой.
В ответ на обвинение в саботаже Носович указал на Сталина и руководителей Царицына, которые вмешивались в работу штаба и самовольно проводили военные операции.
Обвинение в «неумелом руководстве» генерал опроверг, предъявив аккуратно написанные оперативные приказы по округу. Обвинителям нечего было возразить.
Подозрение в связи с организацией инженера Алексеева отпало само собой: Носович неправильно понял вопрос, решив, что речь идёт о генерале Алексееве и искренне удивился:
– Какие отношения у меня могут быть с ним?! Он в Новочеркасске, а я в Царицыне! Между нами 300 верст!
Следователи пояснили, что вопрос был об инженере Алексееве, расстрелянном в Царицыне за подготовку мятежа, но по ответу Носовича уже пришли к выводу, что связи между ними не было.
В ответ на последнее обвинение в поражениях на фронте генерал указал на неудачи Красной Армии уже после ареста штаба и на военные операции под руководством Сталина, закончившиеся разгромом красноармейских частей. Также упомянул, что в начале августа Сталин, Ворошилов и Минин обнаружили в Царицыне неприкосновенный запас боеприпасов штаба округа и отправили его в войска, в результате чего были израсходованы 17 миллионов патронов при фактическом отсутствии реально необходимых боевых действий. Подвойский бросил на Минина тяжёлый взгляд и вновь покачал головой.
Ковалевский заявил в свое оправдание:
– Я с опасностью для жизни привёз в Царицын жену и четверых детей. Неужели я мог рисковать своей семьёй, работая на противника? Это было бы преступлением!
Сытин – человек