ужасающе, как во сне, раскатистый гром, что значит: гроза вообще-то проходит стороной.
Я натянул одеяло и тут только ощутил, что сплю голым. И хотя это моя давняя привычка, но от нее пришлось избавиться ввиду постоянных сквозняков в замках и даже королевских дворцах, резких перепадов температуры из-за слабого отопления каминами, так что ложился спать в доспехе Нимврода, он из кольчуги превращался в рубашку из толстой мягкой материи…
Первым движением было вскочить, одеться и забраться под одеяло, но страшноватая мысль, что кто-то вот так ночью вошел и раздел меня, показав свое могущество, заставила скрутиться в позу эмбриона и снова задержать дыхание.
Утром я так и не отыскал доспех. Подозрение, что некто все-таки явился и украл, росло, крепло, наконец превратилось в несокрушимую уверенность.
Наши маги, что двигаются с армией, на такое не решатся: я для них единственный защитник в этом злом мире, каждый из них готов отдать свою рубашку, только бы мне было комфортно, так что, это кто-то пришел новый и очень сильный…
Военачальники начали подходить с утра, с каждым часом приближаемся к загородившей дорогу армии Мунтвига, у всех свои оригинальные предложения насчет того, чтобы выхватить из ножен мечи и ринуться на врага с безумной отвагой.
Я выслушивал вежливо, люди все самолюбивые, дураками никого не стоит называть в лоб, а только иносказательно. Последним был принц Сандорин, с ним проблем больше всего, рвется в бой, но оберегать его приходится особенно: единственный наследник короля Вендовера Буркхарта Третьего, случись с ним что, династия Буркхартов прервется…
– Принц, – сказал я державно веско, – вы постоянно рветесь в бой, но я постоянно мешаю вам проявить свою безумную отвагу и безрассудное мужество…
Он выпрямился, сказал с надеждой:
– Ваше высочество?
– Даю вам под начало пять тысяч панцирной конницы, – сказал я, – это, конечно, не сравнимо со всей армией королевства Вендовер, которую пришлось оставить защищать границы Юга, однако побольше, чем отряд ваших телохранителей.
Он воскликнул воспламененно:
– Ваше высочество! Все, что угодно! Только прикажите!
– Вот и приказываю, – ответил я, – смотрите на карту. Вот здесь вы отважно вступите в бой, затем дрогнете и отступите…
Он вздрогнул, щеки побледнели.
– Отступим?
– Не просто отступите, – пояснил я, – а броситесь в бегство.
Он побледнел уже смертельно, выпрямился, как туго натянутая струна, задрожал всем телом и вскрикнул прерывающимся голосом:
– Мы потеряем лицо!
– Подберете на обратном пути, – оборвал я. – Когда проскачете с милю, мы ударим с фланга. Тогда можете прекратить… гм… запланированное отступление и перейти в контратаку.
Он смотрел на меня отчаянными глазами.
– Ваше высочество… Род Буркхартов никогда ни на шаг не отступал на поле боя!..
– Нам нужно выиграть войну, – сказал я, – но мы не обязывались выигрывать каждую мелкую схватку. В бою применимы любые приемы, в том числе