веры в богов, а значит, и самих творцов тоже. Повернулся опять к учителю, и, по-прежнему смотря сквозь него в пространство, сказал, махнув рукой в сторону входной двери:
– Вот, девчата вам все объяснят. А у меня дела, – рядом остановилась Галя, и я добавил, намного мягче, уже для нее, – срочные.
Она кивнула, словно разрешая удалиться. Ну, это я так накручиваю себя – перед допросом; неплохо было бы еще и холодную ярость в себя вернуть; ту самую, которая меня заполнила, когда я увидел Галочку лежащей на камнях.
Лестница наверх вела надежная, без скрипа в ступенях. А наверху – ну точно как в какой-нибудь нашей гостинице для среднего класса – под старину, с бревенчатыми стенами, даже какими-то картинами на них. И рядом дверей по обе стороны. В дальнем торце, как я понял из воспоминаний Эмрела, санузел. А вот расстояния между дверьми разные, что означало – в одном коридоре располагались номера с разным количеством звезд. И самое большее их количество можно было отдать тому, куда наверняка Фанел затащил пленного мага. Потому что именно в этот номер, занимавший половину левой стороны этажа, была приоткрыта дверь. И сам слуга стоял там, выглядывая одним глазом. Другим наверняка следил за пленным. Как у него это получалось? Не спрашивайте – получалось, и все.
Он шагнул внутрь, и в сторону, толкнув дверь так, что я не задержался ни на мгновение, оказавшись в номере, который тянул на уверенную четверку звезд. Были какие-то двери, ведущие в другие помещения, но пленный маг был именно здесь, в гостиной, прихожей, или холле – кому как нравится. Валялся у диванчика, такого мягкого и удобного на вид. Покрыт диван был каким-то покрывалом тонкой кожи белого цвета. Потому, наверное, слуга и не положил на него мага. Пожалел это девственно белое покрывало.
Я велел Фанелу перетащить мага к другой стене, прислонить его к ней, а сам следом притащил стул. На что Фанел поглядел на меня с укоризной: «А я на что?».
– Стой за дверью, – велел я ему, – позову, когда понадобишься.
Он вроде решил изобразить сомнение на лице: «Как же ты тут без моей помощи, господин?». Я усмехнулся про себя; достаточно кровожадно, а потом все же грустно.
– Знал бы ты, парень, сколько таких вот допросов я провел, за свою бытность… Эмрелом. Да и граф Мерский не был ангелом, что бы о нем не думала та, прежняя Эльжбет. Ага – она так и не думала. Слюнтяй влюбленный; дурак безмозглый, позволивший заманить себя в простейшую ловушку – вот каким она тебя считала, друг мой. Не хватало еще, что я сейчас сам с собой поссорюсь внутри, по роже отхлещу. Нет – я лучше вот этого!
И я хлестнул – не ладонью, а созданной волной морозного воздуха; наотмашь, не жалея. И маг, дернув головой так, что заметно хрустнули позвонки, открыл глаза. А я, сидя перед ним на удобном стуле, подвинул к себе другой, на котором разложил трофеи – все его магические игрушки. Таких набралось ровно восемь, с неизвестными мне плетениями внутри.
– Пока