сделавшись божественной любовью и религиозным милосердием, тотчас же становится бичом человечества: вся кровь, пролитая во имя религии с начала истории, все эти миллионы человеческих жертв, закланные ради большей славы Богов, свидетельствуют об этом: наконец сама справедливость, эта будущая мать равенства, раз только она перенесена религиозной фантазией в небесные области и переделана в божественную справедливость, тотчас же возвращается на землю уже под теологической формой благодати, и, становясь всегда и везде на сторону самых сильных, сеет среди людей лишь насилия, привилегии, монополии и все чудовищные неравенства, освященные историческим правом».
Бакунин не отрицал исторической необходимости религии, не утверждал, что она была абсолютным злом в истории. Она зло неизбежное. Религия, – писал он, —«это верное пробуждение человеческого разума в форме божественной неразумности, это первый проблеск человеческой истины сквозь божественные покровы лжи; это первое проявление человеческой морали, справедливости и права сквозь исторические несправедливости божественной благодати; наконец, это школа свободы под унизительным и тягостным игом божества, игом, которое в конце концов необходимо надо будет свергнуть, чтобы на самом деле завоевать разумный разум, настоящую истину, полную справедливость и действительную свободу».
В религии человек-животное сделал первый шаг к человечности, но пока он остаётся религиозным, он не достигнет своей цели, в религии народы, «едва освободившись от естественного рабства, в котором остаются животные других пород, тотчас же впадают в новое рабство, в рабство к сильным людям и кастам, привилегированным благодаря божественному избранию».68
Один из главных атрибутов бессмертия богов – это, «как известно, быть законодателями человеческого общества, основателями Государства», постулировал Бакунин. Всё доказательство основания государства Богом сводится к тому, что человек, «по уверению почти всех религий, был бы неспособен распознать, что хорошо и что дурно, что справедливо и что несправедливо, если бы он был предоставленным собственным силам». А раз так, то «необходимо было, чтобы само божество, тем или другим способом, спустилось на землю, чтобы просветить человека и основать в человеческом обществе политический и социальный порядок. Отсюда вытекает следующее торжествующее заключение: все законы и все предержащие власти освящены небом, и им должно всегда и во что бы то ни стало оказывать слепое повиновение»69.
Далее следует простой логический ход, похожий на трюк. Раз Бог есть только продукт человеческой способности к абстракции, соединённый с религиозным чувством, доставшимся человеку от животных, раз Бог – все лишь «всемирный абстрактум», лишённый всякого содержания и обогащающийся реальностями земли т.д., то Бог не может быть ни добр, ни зол, ни справедлив,