это не доставит вам особых хлопот, Фейеро.
– Что вы! Я давно не разминал пальцы, и сейчас для меня это будет лучший способ попрактиковаться, вспомнить свои навыки, – продолжая ухмыляться, ответил он. И спустя какое-то время, отодвинув от себя готовый рисунок, он взял еще один чистый лист.
Девушка продолжала что-то усердно рисовать, откладывая и пододвигая к себе лист за листом, усердно выводя линии и что-то не менее усердно заштриховывая. Доктор в это время, делал пометки в своем блокноте:
«Поведение пациента больше напоминает собой множественное расщепление личности, но есть в этом случае то, что отличается от всех, описанных в научной литературе: личности не подавляют друг друга, а сотрудничают, сосуществуя в одно время с основной личностью владельца, сохраняя все воспоминания за тот период, что они провели вместе. Попытки подавления на данном этапе не зафиксировано».
– Скажите, вам подписать имена каждого проводника, или вы потом сами напишите их на рисунках, чтобы не запутаться? – задумчиво спросил Фейеро, рассматривая листы. Глаза девушки были все так же закрыты, но глядя на ее рисунки, тяжело было поверить в то, что столь прекрасно можно было нарисовать, смотря на бумагу закрытыми глазами.
– Подпишите все портреты, если это не будет большой проблемой, – с интересом в голосе ответил он.
– Ваше желание для меня закон! – бодро ответил Фейеро и безошибочно и быстро подписал каждый рисунок. Придвинув их в сторону врача, девушка устало опустилась на кушетку и слегка потерла переносицу левой рукой.
– Это было утомительно для вас? – поинтересовался врач, рассматривая рисунок за рисунком, поражаясь тому, как были изображены каждый из проводников. Наконец-то он нашел нужный ему рисунок.
– Что вы, доктор. Ваше желание для меня выглядело весьма интересно, даже учитывая то, как легко было его выполнить, – самодовольно ответил Фейеро, и, вздохнув, она снова поправила невидимую шляпу на своей голове.
С листа бумаги на него смотрел молодой мужчина с хитрым прищуром. Тонкие черты лица, слегка удлиненный нос, миндалевидный разрез глаз с весьма необычным рисунком радужки вокруг зрачка, словно зрачок был окружен языками пламени. Высокие скулы, делающие лицо еще более узким, но не отвратительным, а даже таинственно-притягательным. Тонкие губы, искривленные в ехидной улыбке. Довершала эту картину венчавшая голову мужчины шляпа-котелок, слегка сдвинутая на правый бок. На листе бумаги было изображено лицо, глядя на которое возникала только одна мысль – воплощение опасного ехидства.
– Спасибо, Фейеро, теперь мне намного проще говорить с вами, – добродушно ответил мужчина, пристально разглядывая рисунок.
– И так вам намного проще понимать, с кем приходится иметь дело, – оторвав на мгновение взгляд от рисунка, доктор встретился с практически прямым взглядом, если только не считать того, что глаза девушки были по-прежнему закрыты.
– Так как насчет экскурсии, Фейеро? Никто, кроме вас, не сможет показать мне зал, которым вы владеете, –