сильно нравился еще совсем недавно.
Что же случилось? О, тут все как раз очень просто.
Может, детектив из меня и впрямь, как из коровьего вымя настоящая волынка, но я все же детектив. Живу здесь, служу Городу и людям, пусть и не только, населяющими его, верно? Значит, должен служить на совесть. А вышло, как всегда, как в дерьмо макнули лицом.
Снег лег всего несколько дней назад. Удивительное дело, но вместе с ним пришел почти мороз и сугробы не растаяли. Только вот именно здесь и сейчас белого оказалось маловато. В отличие от красного, густо усеявшего с пару десятков квадратных футов, огороженных деревьями.
Холод превратил их в бревна, еще больше напомнив лесопилку. Наверное, только там можно так настрогать несколько человек, превратив их в подобное.
Три недавно виденные девчушки, за каким-то чертом попершиеся за деревья, уже сравнялись цветом лиц со снегом. Но хотя бы не орали. Мы со Смитом переглянулись.
– Хреновые дела, Кроу, – сказал Смит, – видно…
Он не договорил, но все было ясно и без слов. Наши клиенты, наши.
Кому еще потребуется разложить останки пятиконечной звездой, а головы разбросать по концам лучей? То-то, что кому-то из Ночного города.
– Эй, валите отсюда, парни! – наконец-то порадовался возможности рыкнуть в нашу сторону один из тех самых копов. – Это не ваше дело.
– Вот тут, дружище, ты как раз ошибаешься. – сказал Смитти.
– Эт точно, – согласился я, – и еще как, к сожалению, ошибаешься.
И мы потащили наружу значки.
Хреновое в этом году Рождество, ребятки.
Что мы со Смитом успели сделать? Дать указания обычным копами и связаться с 13, дожидаясь наших. Вместо них в парк пожаловали парни Гувера и Каттинга, ФБР и СиКей, близнецы в темных костюмах, пальто и галстуках, на почти одинаковых черных машинах и, как всегда, с сурово-умными мордами.
Нас потурили чуть ли не пинками, появился кэп, в дело пошли разные дипломатические выражения, а наш медведь иногда явно желал засветить коллегам-конкурентам и… дело ушло из нашей юрисдикции. Мол, парни, идите и ловите своего пушера, нечего вам тут делать, полный секрет с подпиской о неразглашении. Мы даже не узнали простейших вещей, включая личности и точное количество бедолаг, разложенных по снегу пентаграммой.
Не нашего ума, вот оно как, надо же…
На автомате мы спокойно словили толкача, оказавшегося полукровкой, учившего алхимию в какой-то закрытой школе Старых и исключенного пару месяцев назад. Случилось несколько переломанных челюстей у не желавших о нем рассказывать, письменные жалобы на произвол лягавых в Ковен и так далее. Но мы его взяли и, видно в качестве поощрения, отправились в отпуск.
Вчера в доках патрульные обнаружили новую икебану из не очень аккуратно нашинкованных тел. Мне об этом рассказал лейтенант, Сент-Клер, заехавший проведать свою заблудшую овцу, не желающую подходить к телефону. Вечером я самым решительным образом выбрался наружу и пополнил свои запасы в бакалее за углом. Родж, старый жирный гоблин, торгующий