вообще не явился.
Я была очень этому рада. Зверей я люблю и потому считаю, что цирк – одно из наименее достойных изобретений существа, которое кичится тем, что занимает высшее место на древе эволюции. Впрочем, дрессировка продолжает оставаться излюбленным занятием человека. Если под рукой нет зверя, создания, наиболее пригодного для этой цели ввиду его беззащитности, люди со страстью дрессируют друг друга. И занимаются этим испокон веков. Полагаю, что эта склонность родилась еще во времена, когда хвост оказывал нам неоценимую услугу при перемещении с ветки на ветку. Не буду приводить примеров – жизнь и так полна ими.
Однажды в разговоре о приближающемся фестивале Пьетро заметил, что неплохо бы снять коротенький фильм для рекламы. Я сразу же подумала о Зосе Александрович-Дыбовской, единственном знакомом мне лично настоящем кинорежиссере. С Зосей я познакомилась в процессе съемок короткометражного фильма «Морские приключения», который она режиссировала. Познакомилась – это слишком слабо сказано. Нас связала и подружила суровая «мужская» жизнь на «Молнии». Я с чистой совестью называю «мужской» нашу жизнь, ибо с утра и до вечера находилась на палубе «Молнии» в форме капитана военно-морского флота.
Это был музыкальный, развлекательный фильм. У меня в нем была эпизодическая роль капитана, которого видит во сне главный герой фильма. Играл его Казик Бруснкевич. Кроме того, я пела песенку Марека Сарта «Слова».
Погодные условия совершенно нам не благоприятствовали, как чаще всего бывает во время съемок на Балтике. Мне было известно из газетных заметок, из рассказов знакомых актеров, что здесь случается целыми днями ждать солнечного лучика, просвета среди туч. А нам, наоборот, требовались тяжелые, свинцовые тучи, нависающие над взбудораженным морем и над… судьбой поющей женщины. И необходимы-то они были лишь для первой половины песни, потому что во второй части – солнце, радость, птицы, возвращающиеся в свои гнезда. Мы без затруднений отсняли мажорные эпизоды – лето в том году было просто изумительное, отвечающее всем канонам курортной жизни.
А затем потянулись дни долгого, безнадежного ожидания. «Ну хоть бы самый дохленький циклончик возник», – вздыхала Зося, поглядывая на небеса.
Он появился – в предпоследний день съемок и отнюдь не «самый дохленький». Ураганный ветер, гнавший по небу облака, пронизывал до костей, едва не срывал одежду, заставлял судорожно цепляться за борт. В довершение этого ветер, по-видимому, дул прямо из края северных медведей, так что у Зоси и операторов из-под капюшонов морских комбинезонов виднелись только кончики носов. В это время я в шифоновом платьице должна была делать вид, что мне совсем не холодно, и стараться не стучать зубами. Посему не будет преувеличением сказать, что наша дружба с Зосей закалилась, как сталь высшей марки, в трудных походных испытаниях. Правда, боролись мы не с врагом, а главным образом со стихией и… некоторыми мелкими проявлениями бюрократии.
Беседуя