Но ты всегда внизу, а он всегда наверху, – определила Анастасия потом. – Правильно я понимаю? Где здесь справедливость?
– Это и есть справедливость, – ответила Аня.
– Поясни, – потребовала Анастасия.
– Желание быть нижней – это внутреннее, обусловленное природой желание каждой женщины, – охотно начала Анна.
– Неправда! – перебила Анастасия. – Мы равны. Вот я, например, вовсе не желаю быть в нижней, зависимой позиции.
– О, это ваша общая ванильная беда. Но… Да, мы зависим друг от друга, – согласилась Анна. – Но зависимость эта, хоть и имеет одну природу, но разнится в формах ее проявления. Пояснить? – спросила Анна с иронией, и Анастасия кивнула.
– Должен ли мужчина нести ответственность за жизнь, здоровье и благополучие своей женщины? – приступила к делу Анна, словно истинный перипатетик.
– Женщина и сама в состоянии нести за себя ответственность, – возразила Анастасия.
– Способ размножения в вашем ванильном мире – партеногенез? – уточнила Анна.
– Нет, конечно, – удивилась такому вопросу Анастасия.
– Вегетативное размножение? Споры? Фрагментация? Почкование? – При каждом новом вопросе Анастасия все более и более рьяно вертела головой. – То есть обычное половое размножение? И каково количество полов? Два? Три? Пять? Один? Тут по-разному бывает.
– Два, – быстро ответила Анастасия.
– Я так и думала, – кивнула Анна.
Чокер на ее шее приятно сдавливал горло, напоминая о Хозяине.
– Много ли в вашем мире («Ванильном», – почему-то тихо добавила Анастасия) мужчин, достойных мужчин, которые готовы нести полную ответственность за жизнь, здоровье и благополучие женщины? Другими словами, защитить и обеспечить?
– Крайне мало. Можно сказать, единицы, – согласилась Анастасия. – У нас равноправие…
– Это я уже поняла, – улыбнулась Анна. – В моем бывшем мире – та же беда. Говорю же – общая ванильная игра. И как бы Вы… ты красноречиво не защищала равноправие и свободу женщины, все равно здоровыми будут те отношения, где мужчина защищает и обеспечивает – снаружи, от внешнего мира, а женщина хранит мужчину и оберегает их общее потомство – изнутри, в стенах общего дома.
Анастасия молчала. Она не была полностью согласна, но и возражать было бы бессмысленно. А бессмысленные разговоры, как известно, – это обычный дискурсивный онанизм.
10. Эгоизм
– Такого рода «здоровые отношения» стали, скорее, исключением, нежели правилом и переросли во многих и многих ванильных мирах в некую субкультуру, – продолжила Анна. – Не важно, как эту субкультуру называют в разных мирах…
– У нас ее называют БДСМ, – вспомнила Анастасия. – Бондаж, доминирование, садизм, мазохизм.
Анна внимательно, снизу вверх, посмотрела на собеседницу. Правая огненная кокетка сползла с женского плеча, полностью обнажив грудь, но Анастасия этого даже не замечала. Она склонилась к сабке так низко, что казалось, их губы вот-вот встретятся, но обе женщины знали,