не идем? – спросил он, вернувшись после умывания в ручье.
Морган также пытался делать вид, что он в полном порядке, но у него получалось гораздо хуже, чем у Танахайи: она чувствовала запах его страха и видела сомнения в каждом движении тела.
– Нам нет никакого смысла здесь оставаться, – продолжал он. – Вдруг норны вернутся?
– Они и не уходили, – сказала ему Танахайа. – У меня нет ни малейших сомнений, что хикеда’я пришли в великий лес, и их было как никогда много. Я думала, что те, кто следовали за тобой, всего лишь разведчики, но теперь вижу, что проблема гораздо серьезнее. Маленький отряд или даже Рука Когтей королевы не смогли бы застать Имано врасплох – мой мастер обладал огромными знаниями и возможностями. Нет, его победили превосходившие силы врага. Они явились большим отрядом и совершенно сознательно убили моего наставника, который никогда и никому не причинил вреда и жил лишь для того, чтобы учить. Я не могу представить… – Ее голос прервался.
– Тогда у нас еще больше причин отсюда уйти, – сказал Морган. – Вернемся в мою страну, как ты и предлагала, где будем в безопасности. Мои дедушка и бабушка с радостью тебя примут. Они любят твой народ, Танахайа. И постоянно о нем говорят.
Она постаралась ободряюще улыбнуться, но настроение у нее оставалось мрачным.
– Это приятно слышать, и твой народ хорошо обращался со мной, когда меня ранили, – во всяком случае, так мне рассказывали. Но я до сих пор не до конца понимаю, что произошло в Цветущих горах. Я бы хотела провести здесь больше времени, чтобы исследовать окружающую местность и подумать. Лес скоро скроет следы того, что произошло, и правда окажется навсегда для нас недоступной, как Энки э-Шао’сэй, поглощенный гниением и лианами.
– Энки?.. Я не знаю, что это такое, – признался Морган.
– Один из девяти знаменитых городов моего народа – теперь заброшенный.
Лицо Моргана оставалось напряженным – он пытался контролировать свои эмоции.
– Нам не нужны старые легенды, Танахайа. Мы должны уйти отсюда сейчас, до того, как вернутся норны.
Она покачала головой.
– Они сюда не вернутся. В этом нет нужды. Их цель, пусть я ее и не понимаю, состояла в том, чтобы уничтожить Имано, а не чтобы править Цветущими горами.
– Значит, мы останемся здесь? – растерянно спросил Морган.
– Нет, не здесь. Я узнала все, что могла. Но мы должны рассказать остальным. Они не просто убили моего наставника, доброго ученого и собирателя мудрости. Это составляющая, как я теперь подозреваю, войны королевы Утук’ку, и мне необходимо разобраться – и рассказать зида’я о том, что случилось.
На лице смертного юноши появилось задумчивое выражение.
– Отец однажды сказал мне: «Недостаточно знать, что произошло, ты должен понять почему». Ты имела в виду нечто похожее?
– Складывается впечатление, что твой отец Джон Джошуа также был ученым, – сказала Танахайа, позволив утреннему солнцу омыть себя и придать сил. – Много лет назад я пришла в Цветущие горы к лорду Имано, чтобы узнать, как следует учиться, и буду недостойной ученицей моего наставника, если стану просто скорбеть о его гибели, не сделав все, что в моих силах, чтобы понять, что здесь произошло – и почему.
Принц Морган нахмурился, но скорее от разочарования, чем гнева. Это качество смертных Танахайа уже не раз замечала в мальчике, но не до конца его понимала.
– А что в том свитке, который ты нашла? – спросил он. – Что в нем сказано? Твой мастер пытался унести его с собой – он оказался важным?
Танахайа достала пергамент из куртки.
– Возможно, он действительно пытался спасти свиток, а не держал в руках, когда на него напали, но я не понимаю, в чем его ценность. Это очень древние записи хикеда’я из Наккиги. Я могу прочитать слова, но они не складываются в осмысленные предложения, которые объяснили бы, что произошло. Тут рассказывается нечто вроде истории того, что случилось до Прощания, когда кейда’я разделились на два племени, хикеда’я и зида’я – вы называете их норны и ситхи. – Танахайа посмотрела на плотно написанные руны, маленькие и четкие.
«Как нам повезло, – подумала она, – что лишь малая часть залита кровью учителя».
– Здесь довольно небольшая часть истории, списки того, что взяли с собой хикеда’я, когда отступили в Наккигу, что оставили и какие вещи стали предметом спора между разошедшимися в разные стороны племенами, но это старые распри и старые обиды. Хикеда’я всегда утверждали, что мы взяли лучшую часть наследства нашего народа себе.
Морган огляделся по сторонам, по-прежнему не в силах справиться с тревогой.
– Мне неизвестны эти истории. И я не знаю, что такое Сад.
Танахайа выпрямилась.
– Тогда я тебе расскажу. Даже если хикеда’я не смогут довести до конца свои планы, направленные против нас, я боюсь, что наступит день, когда эти земли станут принадлежать только смертным. И будет очень обидно, если о нашем народе не сохранится даже памяти. – Она спрятала пергамент в куртку. – Но