в виду его многочисленные выступления на этот счет: «Когда я читаю глупые и претенциозные суждения мистера Такого-то, который с гипертрофированным патриотическим пылом требует обязательной воинской службы для всех американских юношей, я вижу вдохновляющую наивность! Какой прекрасной проверкой тезиса было бы, если бы мистер Такой-то со своими пятью сыновьями вскарабкались по грязным ступенькам вербовочного пункта… и завербовались в армию. После года службы пусть они придут и скажут, что за преимущества они приобрели». ФДР немедленно направил статью помощнику генерального прокурора с пожеланием «запереть писаку и всю его банду в тюрьму в Атланте до конца их дней». Министерство юстиции официально ответило: нет закона, по которому можно привлечь к ответственности за подобного рода статьи.
В 1916 году Рузвельт, в пику Дэниелсу, сообщил комитету по военно-морским делам палаты представителей: «Я не думаю, что правительственные предприятия должны производить все для флота, исключив частные фирмы». В январе 1917 года министр и заместитель заняли противоположные позиции, давая показания в том же комитете по вопросу о чрезмерных прибылях судостроительных фирм. Рузвельт вовсе не считал прибыли из ряда вон выходящими. Хотя Дэниелс с цифрами в руках доказывал выгодность государственного строительства, Франклин сделал все, чтобы воспрепятствовать расширению производственных мощностей на государственных заводах и верфях, выдавая заказы монополиям.
Он настаивал: функция государственных предприятий в войну – дополнять частную промышленность, а в мирное время – служить сверх прямого назначения своего рода лабораторией, в которой определяются издержки производства, с тем чтобы не переплачивать. Если так, тогда следующим логическим шагом было бы выступление против гигантских трестов в пользу свободной конкуренции среди поставщиков. Практика ФДР была противоположной. Морское министерство щедро раздавало заказы тем корпорациям, руководители которых знали Рузвельта. Возникавшие скандалы не были слишком заметными в оргии военной наживы, захлестнувшей Вашингтон. Один из знавших систему распределения контрактов морским министерством заметил: Рузвельт – «находка для любого, кто учился с ним раньше. Богатство или высокое социальное положение давали вес человеку».
Конечно, он был занят до предела. Но Рузвельт был молод, а война бешено ускорила темп жизни. Хотелось успеть все, и в лихорадочной атмосфере «войны за окончание всех войн» расцвел роман Франклина с Люси Мерсер. В 1913 году Элеонора пригласила 2 2-летнюю Люси работать своим секретарем. Женщина редкой красоты и такта быстро вошла в семью заместителя морского министра. К ужасу матери и глубокой скорби жены было замечено, что Франклин и Люси полюбили друг друга отнюдь не платонически. Семейная жизнь вошла в полосу суровых штормов. Летом 1917 года Элеонора, забрав детей, уехала в Кампобелло.
Она прислала письмо Франклину, жалуясь, что больше не нужна. «Глупая девочка, –