колонны, двери, картины. Притормозила Лиза у лестницы, что вела на второй этаж. И рванула наверх. В груди уже воздуха не хватало, сердце звоном отдавалось в голове. Куда же деваться? Быть сожранной лепреконами в расцвете лет? Нет уж!
На втором этаже было столько дверей! И полжизни не хватит, чтобы все их проверить. Лиза выбрала дверь наугад, дернула за ручку, но та оказалась заперта. Правда, девушку это не смутило, она начала ломиться туда. Ломилась до тех пор, пока соседняя дверь не щелкнула и не отворилась. Думать о затаившейся опасности во мраке комнаты времени не было, и Лиза нырнула в темноту помещения.
– Ну, ничего себе, – остолбенела.
Это же та самая комната из ночных кошмаров. Кровать с балдахином. Даже покрывало посередине смято по форме ее тела. Или не ее… не суть. Лиза спохватилась, закрыла дверь на замок, после чего подошла к кровати, села на самый краешек. И только набрала в грудь воздуха, только собралась с облегчением выдохнуть, как ощутила позади копошение, а матрас прогнулся.
– Добро пожаловать, Лизавет, – затылком Лиза ощутила ледяное дыхание. Но голос его. Сексуальный голос. Однако морозная свежесть скорее бодрит, нежели будоражит.
– Это ты? – а оборачиваться побоялась.
– Я.
– Скажи сразу, меня сожрут те жуткие уродцы? – указала на дверь.
– Нет, не сожрут. А вот я, – его ладони легли на плечи, спустились к спине.
– Ты сожрешь? – и даже икнула от ужаса.
– Нет же… – снова недовольные нотки в голосе. Руки меж тем обхватили за талию.
– Слушай, – зашептала, – если ты не перестанешь дышать в затылок, у меня что-нибудь воспалится. Гайморит уже был год назад, мне хватило.
И ледяное дыхание сменилось горячим. Руки тоже нагрелись.
– Так лучше? – произнес у самого уха.
– Лучше.
– А чем от тебя так вкусно пахнет? – прильнул губами к шее. У него что, борода?
– Мишкой на Севере, – и глаза прикрыла. Да что ж так хорошо-то? А ведь даже не видела его, вдруг лицом недалеко ушел от тех кровожадных гаденышей? Фю…
Губы мужчины уже хозяйничали вовсю, касаясь плеч, лопаток. Вот и бретельки майки слетели вниз. Незнакомец потянулся к груди. Так, а вот это уже наглость! И Лиза со всей силы треснула по наглым пальцам.
– Ты что творишь? – вскочила с кровати и развернулась.
Ох, ёлочки зеленые… Напротив сидел он. Черные короткие волосы, греческий профиль, не борода, но щетина, темно-синие глаза, а торс, упасть не встать. И руки! Боже, какие руки! Какая дорожка от пупка! Это еще хорошо, что сидит в штанах. Ага, на груди татуировка имеется. И что там? Лиза присмотрелась внимательно. Хлопушка новогодняя? Вот это да! Не Полинезия, не черепа с драконами, а хлопушка? М-да… Но ладно, может здесь это признак брутальности.
– Ты кто? – вернула бретельки на место, поправила атласные штаны.
– Генри, – и прилег на бок, подпер рукой голову. – Я хозяин этого чудесного дворца, – блеснул синими очами. – А теперь еще и твой хозяин, моя