парни, изодранные пулеметными очередями тела, кровь…
Киношники видели ее поднятую голову, но никто не рискнул подойти. Даже Ольга лишь вздохнула и с укором посмотрела на Андрея. Тот, перехватив взгляд костюмерши, торопливо отвернулся. Он и сам вдруг понял, что иронизировал напрасно и Инга, возможно, спасла сегодня не одну жизнь.
Воронов взглянул на Рязановскую, а затем скомандовал:
– Начинаем через три минуты. Все проверить!
Целый день на съемочной площадке царили суета и бестолковое беганье. Люди пока еще не сработались в единый механизм, потому и возникали постоянно неувязки, непонимание, бесполезная работа. Солнце палило нещадно. При любом удобном случае народ старался укрыться в тени. Всех хуже пришлось актерам. Их снимали на солнечном открытом склоне. Встреча героев Олега и Андрея.
Грим постоянно норовил стечь и Инга часто поправляла его, утащив огромный полосатый зонт, который наконец-то нашли рабочие по площадке, поближе к месту съемок. Сама закрепила его, просто привязав к дереву. Она же предложила актерам подсунуть под кепки влажные салфетки и укрываться в тени ее зонта в перерывах. Воронов не возражал и одним из первых водрузил себе на голову маленькое мокрое полотенце. Многие киношники последовали примеру режиссера, подсовывая влажные тряпочки под головные уборы. Это давало, пусть и на время, легкую прохладу.
Солнце начало садиться, когда режиссер скомандовал:
– Стоп, мотор! Съемки на сегодня закончены!
Группа встретила сообщение радостными воплями. Первый день показался всем бесконечным.
Продюсер, приехавший по этому случаю в Геленджик и под вечер появившийся на съемочной площадке, мгновенно объявил:
– Всем собраться у камеры! Александр Витальевич, прошу…
Протянул режиссеру большую плоскую тарелку, на которой уже красовались по центру рабочее название фильма «Победитель» и подпись Кузьмичева. Затем всучил темно-синий маркер. Воронов лихо расписался под названием. За ним поставили подписи Ломидзе, Рязановская, директор съемочной площадки, актеры и все остальные, кто находился в этот первый день на площадке. Тарелка вновь вернулась к режиссеру.
Александр Витальевич обвел собравшуюся и замершую в ожидании молчаливую толпу взглядом и шарахнул испещренную надписями тарелку о штатив камеры. Ассистент оператора уже убрал камеру в футляр. Осколки полетели во все стороны. Режиссер подобрал крупный осколок и положил в карман со словами:
– Чтоб фильм удался! С почином!
Галдящая толпа, весело смеясь и переговариваясь, подбирала осколки. Инга тоже подобрала осколок с остатком надписи. Вздрогнула, увидев почти полную роспись Куркова. Менять осколок на другой не стала. Спрятала в карман и вздохнула. Эта традиция с битьем тарелок соблюдалась всеми киношниками уже много-много лет. Однажды Рязановской рассказали, как неопытный реквизитор, которому поручили купить посуду, принес небьющуюся тарелку и та отскочила от штатива продюсеру в грудь. Чтоб расколотить упрямую посудину, по ней дважды проехали на машине, но фильм все равно не получился…
Кузьмичев