подвигов и побед твоих войск да померкнет луна и да воссияет, как солнце, Христов Крест! Аминь.
«Константинополь», – с восторгом думал Порфирий, осторожно и незаметно пробираясь за спинами певчих к наемному фаэтону, чтобы поспеть до государя приехать на скаковое поле. Вслед ему неслось торжественное красивое пение архиерейского хора: «Исполла эти дэспота».
Звенели дисканты, густой октавой гудели басы.
IV
Лихой кубанский казак в развевающейся черкеске, с трепещущим за спиной алым башлыком, пролетел мимо генерала Драгомирова, не в силах сдержать понесшего его коня, на скаку прокричал:
– Его императорское величество изволют ех-ха-ать!
– Ж-жал-лонер-ры, на свои места! – профессорским баском пропел Драгомиров.
Над темными рядами солдат в мундирах вспыхнули пестрыми бабочками алые, синие, белые, зеленые и пестрые флажки и разбежались по полкам, исчезнув за ротами.
На разные голоса раздались команды: «Равняйсь… Смирно!», и опять: «Равняйсь…»
Все казалось, что кто-то выдался вперед, кто-то осадил, кто-то «завалил плечо»…
По широкой дороге, обсаженной раинами, вилась пыль. Звон бубенцов становился слышнее. С ним шло, приближаясь, народное «ура». Точно только этого и ожидала природа. Вдруг разорвались поднявшиеся к небу туманы, в серых тучах голубой просвет, солнце брызнуло золотыми лучами, заиграло алмазами на остриях штыков, озарило алые, синие и белые околыши кепи, погоны, пуговицы, стальные бляхи ремней, медные котелки.
Кавалерия села на лошадей. Пестрые двухцветные уланские и трехцветные гусарские флюгера заиграли на пиках.
– Па-рад! Смир-р-рно!.. На плечо! По полкам шай на краул!
– Вол-лынский полк! – громко, распевно и радостно скомандовал командир полка полковник Родионов. – Шай!
Он выждал момент, когда государь, выйдя из коляски, сел на лошадь и поднял ее в галоп, и тогда закончил:
– На кр-раул!
Тяжелые ружья Крнка взметнулись вверх и заслонили свежими кожаными погонными ремнями бравые лица солдат. В тот же миг на правом фланге парада трубачи Конвойного эскадрона затрубили гвардейский поход. С резкими звуками труб слился грохот барабанов и отрывистые звуки горнов. Волынцы забили армейский поход.
Искусный наездник, государь мягко сдержал лошадь и перевел ее на шаг.
– Здо-г’ово, волынцы! – бодро приветствовал государь первый полк.
– Здравия желаем, ваше императорское величество-о! – с ударением на «о» ответили волынцы. Грянул гимн, и понеслось раскатистое, дружное, не народное, но солдатское лихое «ура»…
Государь ехал вдоль фронта. Ни он, ни генерал Драгомиров, ни командир полка, ни батальонные, ни ротные, ни фельдфебели, из-за рот высматривавшие государя, как и вообще никто из военных, не думали в эту минуту, что это парад перед войною, перед смертью, перед ранениями, перед всеми ужасами войны, но одни совсем бездумно,