Инга Будкевич. Если бы знать…. Ирина Зайчик

я заметила, что Эльдар всерьез влюбился в Ару. А за мной поначалу ухаживал Леша Сахаров, его однокурсник. Однажды он провожал меня домой, взял руку, чтобы поцеловать, и сделал замечание: «Инга, надо обязательно делать маникюр!» Больше я с ним не встречалась.

      А потом у меня начался роман с однокурсником Эдуардом Изотовым. Он был очень домашним и ухоженным. На вступительные экзамены пришел со своим аккомпаниатором, чем поразил приемную комиссию. А когда он запел, все просто попадали: высокий, красивый, с ослепительной улыбкой, да еще и обладал таким ярким и сочным баритоном!

      Белокуров у нас на курсе поставил «Анну Каренину». Ариадна была любимицей Владимира Вячеславовича, и он дал ей главную роль, Эдик играл Вронского. Вот это была пара! Ара в платьях девятнадцатого века из скромной, хрупкой девочки превращалась в писаную красавицу. А Эдику с его ростом и молодецкой выправкой очень шел военный мундир.

      О романе с ним мечтали почти все девушки курса. А тот ходил гоголем, ни на кого не смотрел. На втором году обучения мы с Эдиком стали готовить отрывок. Постоянно были вместе: лекции, репетиции, опять лекции. И так с девяти утра до глубокой ночи. Иногда в перерывах всем курсом закрывались в аудитории. Эдик садился за пианино и начинал играть что-нибудь бравурное, а мы с удовольствием пели или танцевали. Обедали в институтской столовой. Изотов обожал шницели, хотя по студенческим меркам стоили они недешево. Его даже так все и звали – Шницель. Но семья Изотовых была состоятельной, у него всегда водились деньги.

      Когда занятия заканчивались совсем уж поздно, Изотов провожал меня до дома. Помню, идем с Юлей Цоглин от ВГИКа пешком до проспекта Мира, а рядом Эдик, который всю дорогу хохмит. Мы с ней буквально за животы держались, от смеха останавливались через каждые пять минут… И так получилось, что хохмили-хохмили, дружили-дружили и додружились. И у меня, и у него это была первая любовь.