была так долго? Ты купила, что я велела?
– Да, мама, – говорю я, начиная раскладывать покупки на полу – стола-то нет.
Мать забывает обо мне, поворачивается к Анне:
– Анна, проверь еще раз документы. Документы – самое главное. Боже мой! Как тяжело все делать самой! – Она коротко всплакивает, но тут же берет себя в руки и снова пристает к Анне: – Проверь еще раз, чтобы ничего не пропало, не потерялось. Проверь. Оставь все и проверь.
– Десятки раз уже проверяла! – огрызается Анна, со злостью бросает тюк, который зашивала, и начинает перебирать пачку наших дорожных документов.
В такой бесцельной деятельности мы изнывали еще несколько дней. Однажды рано утром мы все в ужасе проснулись от непрекращающихся звонков в дверь. За окнами было еще темно. В квартиру ворвался господин Евразиец и сказал, что у нас есть пять минут, чтобы собраться. Он потребовал брать с собой как можно меньше вещей – только самое необходимое.
– Как? Почему? – спросила мать, заикаясь от волнения и испуга. – Как можно бросить вещи? Что случилось, Оливер?
– Перл Харбор атакован, – кратко сказал господин Евразиец и уточнил: – Война, началась война, Элизабет.
Мы были оглушены этой новостью. Мы знали, мы предполагали, что будет война, но мы все равно не были готовы к ней.
Господин Евразиец сообщил, что на одной из пристаней находится торговое судно «Розалинда», готовое взять на борт беженцев-экспатриантов. Он договорился с капитаном, и тот уже внес нас в списки.
Мы быстро собрались. Двое китайцев, которых привел господин Евразиец, помогли нам вынести вещи и загрузить их в один из двух автомобилей, ожидавших у ворот. За рулем машин были господин Евразиец и подручный китаец.
Пока мы ехали, господин Евразиец шепнул матери, что взнос за пропуск на судно составляет пятьсот долларов за человека, это огромные деньги. Услышав, какую сумму он уплатил за нас, мы вдруг в один миг осознали, как на самом деле богат и влиятелен этот невзрачный человечек, похожий на школьного учителя.
Часть вещей все же пришлось бросить, так как для них не хватило места в автомобилях. Мать не могла с этим смириться и тихо причитала, пока мы ехали к пристани. Однако когда мы добрались туда, где стояло судно, мы поняли, что придется оставить еще половину багажа. К небольшому невзрачному кораблю, качающемуся на волнах, вели длинные узкие мостки, сделанные из деревянных настилов, наброшенных на торчавшие из воды сваи. По ним можно было пройти лишь один раз, потому что время поджимало и ни толпа на пристани, ни капитан не позволили бы пассажиру сделать второй заход. Тот, кто собирался подняться на борт, мог пронести только то, что держал в руках.
Площадка у сходней была оцеплена вооруженными членами команды. У импровизированного пропускного пункта собралось огромное количество людей с горами чемоданов и ящиков.
Другой подручный господина Евразийца уже ждал нас на пристани. Он и господин Евразиец проложили нам путь к месту в очереди