В ожидании весны. Ованес Азнаурян

снежинки ударяли по лицу и таяли на ресницах.

      Сидя на своем троне на колесах, ты подъехал к окну и посмотрел во двор. Ты увидел, что на хоккейном поле перед домом танцует девушка. Когда она поворачивалась вот так, у нее блестели коньки. Она была вся в белом, и ее длинный прозрачный шлейф казался невесомым и развевался на ветру. Девушка была бесконечно одинока, и ты тоже был бесконечно одиноким, но ты был болен, и тебе нельзя было выходить из дому.

      Когда девушка перестала танцевать и, сняв коньки, пошла домой, ты поехал в соседнюю комнату и стал смотреть телевизор.

Смотри!Ваге Саакян. «Мой сын – мой король»

      Часть вторая

      11

      Дзорк – очень древний город, и упоминается он аж с V века. В 2001 году население его составляло 45 711 человек, что на 25 711 человек больше, чем в XI веке, например, когда Дзорк являлся столицей удельного царства в составе государства Багратидов. Несмотря на такой демографический «взрыв» (по сравнению с XI веком), в Дзорке в основном все друг друга знали в лицо, и, если покопаться поглубже да хорошенько, окажется, что все являлись друг другу родственниками, в той или иной степени.

      Всегда, во все времена Дзорк представлял собой некий замкнутый мир, размеренная жизнь которого была обычно оторвана от жизни столичной, и поэтому мало что могло поколебать стабильную вязкость бытия его жителей. Дзоркцы испокон веков были ленивы, медлительны, в начале же нулевых – почти все безработны. Мужчины были не прочь выпить, женщины – не прочь налить… И ничто никогда не менялось здесь, по большому счету. Скажем, если вы обнаружили, что старик Сероб не сидит целый день под большим платаном на скамейке автобусной остановки у моста, то это ни в коем случае не могло означать, что он нашел дело поважнее да поинтереснее, а скорее всего что дед Сероб просто-напросто умер. А значит, при встрече с бабушкой Розой, его женой (вдовой!), обязательно нужно поинтересоваться, когда панихида (чтоб всем сообщить), а еще важнее – когда поминки. Любой житель Дзорка жил по принципу: «На похоронах ты можешь и не быть, но на поминках быть обязан».