останавливаться и стирать с объективов брызги, летящие из-под носа корабля. Краузе ненадолго задержал взгляд на впередсмотрящих; Карлинг, занятый переходом на новую позицию, не мог уделить им внимания. Вроде бы все выполняли свои обязанности добросовестно. Иногда – как ни трудно в такое поверить – впередсмотрящие, устав от монотонной работы, несмотря на частые смены, теряют бдительность. Эту обязанность надо исполнять крайне тщательно, не отвлекаясь ни на секунду, – перископ немецкой подлодки показывается над водой на фут-два и от силы на полминуты, и хоть какой-то шанс его различить есть лишь при непрерывном наблюдении. Впередсмотрящий, заметивший вражеский перископ, может изменить судьбу конвоя. А если он увидит белый след несущейся торпеды, то успеет спасти «Килинг».
Дольше Краузе на крыле мостика оставаться не мог – половина эскорта уходила для боя с подводной лодкой, и надо было находиться рядом с межсудовой рацией – руководить «Виктором» и «Джеймсом», если потребуется. Молодой Харт подошел к левому пелорусу снять для Карлинга курс. Краузе кивнул ему и вернулся в рубку. Относительное тепло сразу напомнило, что снаружи, без свитера и бушлата, он промерз до костей. Рация булькала и блеяла: «Джеймс» и «Виктор» переговаривались между собой.
– Пеленг три-шесть-ноль, – сообщил английский голос.
– Дистанцию можете измерить, старина? – спросил другой.
– Нет, черт возьми. Контакт слишком нечеткий. Вы его еще не засекли?
– Еще нет. Дважды прочесали этот сектор.
– Приближайтесь малым ходом.
С того места, где стоял Краузе, «Джеймс» – маленький, с низкими надстройками – был неразличим в дымке близкого горизонта. «Виктора», который был больше, выше и ближе, Краузе по-прежнему различал, но уже смутно. При такой плохой видимости и притом что корабли быстро расходятся, он скоро потеряет из виду и поляка, хотя на экране радара тот будет читаться довольно отчетливо. В ушах внезапно раздался голос Карлинга: видимо, тот что-то говорил и раньше, но его слова не имели отношения к сиюминутной задаче, поэтому Краузе, занятый рацией, их не слышал.
– Право руля. Курс ноль-семь-девять, – сказал Карлинг.
– Есть право руля. Курс ноль-семь-девять, – отрепетовал Паркер.
Очевидно, «Килинг» был уже на новой позиции либо почти на ней. Он поворачивал практически кормой к «Виктору». Теперь расстояние между кораблями будет увеличиваться еще быстрее. Неожиданно «Килинг» резко накренился на правый борт; все заскользили по палубе, цепляясь за опоры. Повернув, эсминец оказался в подошве следующей волны без возможности на нее взобраться. Через долгую секунду он выровнялся и так же резко накренился на левый борт на проходящей под килем волне. Все заскользили в другую сторону, и Карлинг налетел на Краузе.
– Извините, сэр.
– Ничего страшного.
– На румбе ноль-семь-девять, – объявил Паркер.
– Очень хорошо, – ответил