сам выбирает, ни с кем не советуется. Разве что с ветром. Тоже, кстати, с тем еще вольным казаком. Не хуже дождя. Где ему вздумается, там и гуляет.
Да что там говорить, свободнее этой парочки – дождя и ветра – в зоне отчуждения никого не сыщешь! Никакие вольные сталкеры и рядом не стояли. Пусть эти граждане думают о себе что хотят, а реальной свободы они не видели и не увидят. Настоящей свободы, без дураков, такой, как у ветра и дождя.
Ведь что такое «воля» для сталкеров? Да всего-то возможность выбора, куда отправиться за смертью. В какой из уголков затоптанного пятачка зараженной изотопами территории. И все, больше никакой свободы. Даже способ умереть они не могут выбрать. Зверье, радиация, пуля, несчастный случай… да просто болезнь какая-нибудь… никто даже угадать-то не сможет, как умрет и когда. А уж о выборе нечего и говорить.
Так что «вольные сталкеры» это одно название. Пустой звук. Самообман. На самом деле, никакие они не вольные. Они либо бестолковые, поэтому их не принимает ни одна группировка, либо слишком гордые – поэтому сами ни с кем не желают кооперироваться, либо чокнутые. Последнее самый частый вариант.
«Такие, как я, – вольный сталкер по прозвищу Скаут невесело усмехнулся. – У меня в этом плане вообще все четыре туза в рукаве. Мало того, что из военных проводников вытурили, так еще две ходки в психушку за плечами и подозрение в том, что я скрытый мутант. Послужной список что надо. Кто будет с таким типчиком работать? Только такие же долбанутые изгои. Вот, вроде Мухи», – Скаут покосился на спутника.
Михаил Мухин имел целых три прозвища, которые применялись его знакомыми в зависимости от ситуации. Если он был в относительном порядке, то есть более-менее соображал, узнавал знакомых и поддерживал разговор, то его называли Мухой. Если он впадал в тихое помешательство, то Михой Тормозом. А вот когда он начинал буянить – Михамухиным. Эта нехитрая градация помогала коротко и внятно доводить до знакомцев информацию о текущем состоянии этого чокнутого сталкера. «Видел Муху», значит, все в порядке. «В Копачи не ходи, там Михамухин» – значит, в Копачи лучше действительно не ходить. Буйный Михамухин проявлял чудеса изобретательности по части устройства всяких гадостей окружающим. И что хуже всего, в этом состоянии его никто не мог обезвредить. Очень уж ловким становился сталкер.
Теоретически можно было дождаться, когда он перебесится и впадет в ступор, но в состоянии безобидного «зависшего» Михи Тормоза убивать его было как бы грешно. Да и когда он откликался на Муху, тоже не находилось особых причин с ним ссориться. Парень был, как парень. Не подойдешь же к человеку и не влепишь ему пулю между глаз просто так, ни с того ни с сего. Просто потому, что тебе было слабо завалить его в состоянии Михимухина. Это все равно, что спящего убить. Полное западло.
Так что Муха мог ничего не опасаться, когда был более-менее в норме. А окружающим, получается, оставалось терпеть и надеяться, что появится в окрестностях Чернобыля умелец, который положит Михумухина в период обострения. Надеяться и держаться от Михи Тормоза