вскинули руку в воздух и, дождавшись, когда установится тишина, сдёрнули с Уилла укрывающий его плащ:
– С ним всё хорошо.
Бабушки в унисон выдохнули.
– Это плащ-невидимка? – спросил Уилл. Ситуация принимала всё более невероятный оборот.
– Нет, – ответили Лиловые Очки. – Такое даже твоей бабуле было не под силу. Это Плащ Незаметности. Когда Фитчет вышел, я сняла капюшон, чтобы он увидел меня и отвлёкся от тебя. А когда я набросила плащ на тебя, он даже не заметил, что у меня в руках что-то было.
– Моя бабуля связала его? Что же это получается? У вас правда был вязальный клуб?
– Сколько вопросов! Но здесь неподходящее место, Уилл. Я не уверена, что тут мы в безопасности.
Четыре седовласые головы завертелись, обозревая парковку: сейчас бабушки напоминали оленей, почуявших незнакомый запах. Уилл заметил, что у самой крупной бабушки в руке зажата гигантская вязальная спица.
– Мы должны отвести Уилла домой, – сказала бабушка-воробышек со стянутыми в узел волосами.
Пока Уилл катил велосипед на холм, бабушки шли следом за ним. В конце улицы они остановились.
– Встретимся завтра? – прошептали Лиловые Очки. – В рукодельном магазине на Шерстяной улочке? Мы там будем с самого утра.
– Я постараюсь, – ответил Уилл.
– Ты хороший мальчик. Мы приглядим за тобой, чтобы удостовериться, что у тебя всё в порядке. Запри за собой дверь – и окно тоже запри.
Уилл уже не улыбался, когда второй раз за эту ночь его голова коснулась подушки, но перед тем как провалиться в сон, он подумал, что папа прав. Бабуля была далеко не так проста, как казалась.
8
Уилл предположил, что лавка рукоделия была там всегда. Просто раньше он её не замечал. Окнами она выходила как раз на Шерстяную улочку, которая была застроена покосившимися домиками с заострёнными крышами, точь-в-точь как бабулины чайники. Витрина магазина напоминала бабулино жилище: всё в вязаных изделиях. Здесь были носки в зелёную полоску, шапки с лисьими и кроличьими ушами и пушистые пёстрые перчатки. Чуть повыше стойка для одежды была завешана прихватками в крапинку и свитерами для собак разных размеров.
Уилл стоял на противоположной стороне улицы и делал вид, что ждёт, когда откроется пирожковая. Магазин рукоделия – более неподходящего для мальчика места сложно придумать. Наконец Уилл сделал глубокий вдох и, поглядев по сторонам, чтобы убедиться, что поблизости нет никого из знакомых, бросился через дорогу в магазин.
Стоило ему открыть дверь, как звякнула связка колокольчиков, напомнив о зимних санях с тройкой лошадок. В магазине солнечные лучи ложились на пол из красного кирпича. По стенам тянулись деревянные боксы, заваленные клубками шерсти. Уилл уставился на стену перед собой: он представить не мог, что существует столько оттенков синего: синий а-ля Супермен, синий как карамельки и синий цвета шариковой пасты. Синий джинсовый, синий как вода в бассейне и синий цвета летнего неба вечером, когда уже пора идти спать.
– Воры! Воры!
Уилл