– это как шилом в хребет. А она там, в огне, потерянная, одинокая, загнанная в ловушку. Меня прямо скрутило от горя и боли – и от глубочайшей, лютой зависти. Эзабет никогда не приходила ко мне в яви. В полудреме я видел ее, она тянула ко мне руку, будто звала – но Тнота прав. Я вижу то, что хочу видеть. А такие, как Тьерро, смеют говорить о том, будто видели ее взаправду. Высокие свидетели. Счастливчики.
Мать их!
Между нами клубился дым, но моя сигара потеряла вкус. Я вдыхал мертвый пустой дым.
Когда впервые появился светлый призрак, Дантри отправился его искать. Людям вокруг Валенграда – там, где была сеть фоса – являлось видение женщины. Явления казались абсолютно случайными: то перепугавшийся пекарь, то часовой на стене, то клерк в Цитадели. Призрак выглядел лишь далеким эхо, отзвуком фос-разряда. Но затем пошли известия из далеких краев, и вообще отовсюду, где только была сеть фоса. И в шахте, и даже на корабле. Повсюду в городах-государствах Дортмарка люди видели Светлую леди, призрак в сиянии.
– Я понимаю, что тебе трудно это принять, – сказал Тьерро. – Но она пришла ко мне и вылечила меня, выжгла из меня темный яд, и я ощущаю ее в самой глубине сердца.
Он прижал ладонь к груди.
– Она сказала, что Великий шпиль должен быть готов для ее явления. Он нужен ей, чтобы родиться вновь.
Я тоже хотел верить во что-то большее, чем просто огонек в ночи. Я хотел верить в то, что Эзабет жива. Я гонялся за видениями и донимал тех, кто видел ее. И нашел лишь пустоту, эхо, тень, застрявшую в фос-сетях, застывшую в мгновение смерти. Если бы Эзабет осталась чем-то большим, то пришла бы ко мне, и не только в снах.
Тьерро выглядел настолько искренне верующим, что я не нашел слов. Одно дело верить, что тебе явилась Эзабет. Видений Светлой леди было столько, что разницы никакой, одним больше, одним меньше. Проповедники выли о своих видениях чуть ли не на каждом углу. Но никто раньше не заявлял о том, что слышал Эзабет. Я настоящий циник, закаленный годами выслеживания шпионов, дезертиров и саботажников. Ложью меня не пробьешь, пусть и разукрашенной.
– …Если бы мы не были старыми друзьями, я бы уже поволок тебя в Мод, – наконец выговорил я. – Тебе стало лучше, и я искренне рад этому. Но если ты слышишь голоса, быть может, тебе лучше больше не курить травку?
Тьерро затянулся, выпустил густое облако дыма. Оно повисло между нами, затеняя лица.
– Скепсис вполне понятен. Но она не просто исцелила меня – она принесла мне дар.
Тьерро вытянул свободную руку ладонью вверх, и на ней вырос шарик бледно-голубого света – словно сгущенное облачко дыма, висящего между нами. Шарик слегка потрескивал, но очень тихо. Все полностью под контролем.
– Ты спиннер? – изумленно выдохнул я.
Невозможно. Способности спиннеров всегда проявляются в подростковом возрасте. Когда мы держались в Адрогорске, у Тьерро не было дара – в двадцать один год. Я молча глазел на невозможный шар света. Он колыхнулся, засветился золотом, описал круг по ладони. А Тьерро по-прежнему оставался спокойными и деловитым. Да уж, он умеет вежливо и