было, забыли о князе Ани-Анимикусове и гонце Елизаветы, но в последний момент кто-то вспомнил. Гонца решили отпустить с миром – тварь-то подневольная. А что делать с князем, было не ясно.
– Он же у нас в тюрьме сидит, ждёт суда. Отпустить его, что ли или судить быстренько?
Выглянули в окно. Елизавета строила свои войска за стеной города, лично гарцуя на белом коне, и готовила белоглуповцев к решающему штурму Глупова, а её сапёры работали над открыванием замка городских ворот – ключ-то от замка был в городе у красноглуповцев, а замок сильно заржавел, поскольку за ним никто не ухаживал уже несколько десятилетий.
Убедившись взглядом из окна в том, что замок тугой, и не скоро откроется, Глуповский Совет единодушно решил:
– Есть время судить Ани-Анимикусова!
Не вызывая князя на допрос, быстренько вспомнили всё, что было при царском режиме и вменили это в вину князю, записав в Решение революционного суда. Но к чему приговорить его в итоге – не знали. Было ясно, что нельзя его оставлять в городе Глупове – они вместе с Лизкой такого натворят! Тут пришёл в себя от пережитого Живоглоцкий и заявил:
– Да расстрелять его, как собаку! Не с собой же везти!
Так и порешили. Приговор имением революции подписали все члены Совета – круговая порука. Расстрел поручили латышским стрелкам, проездом оказавшимся в городе, на что те ответили:
– А почему бы и не расстрелять?
Пока все собирались и упаковывали в спешке вещи на телеги, Матрёшкину поручили организовать расстрел князя. Матрёшкин в сопровождении латышских стрелков вошёл в тюрьму.
В Глупове царила паника, никто не знал, что будет в ближайшие часы, поэтому группу Матрёшкина никто не заметил, за исключением Митрофанушки, который после освобождения его из тюрьмы, караулил напротив тюремных ворот, ожидая, что и Ани-Анимикусова вот-вот выпустят на свободу. Митрофанушка заметил группу латышских стрелков, входящих в тюремные ворота и выгоняющих из тюрьмы всех тюремщиков и обрадовался тому, что князя сейчас выпустят.
Матрёшкин же, не мешкая, вошёл со стрелками в камеру к князю.
Ани-Анимикусов был очень удивлён визитом такой ватаги решительно настроенных солдат.
Матрёшкин достал из внутреннего кармана пальто приговор и зачитал его вслух князю. Этот документ недавно был рассекречен из Глуповских архивов, поэтому его можно целиком привести здесь:
«Именем революции!
Бывший князь, бывший попечитель Дворянства, бывший председатель Глуповской думы и глава контрреволюционного временного комитета Ани-Анимикусов совершил много преступлений перед трудовым народом и мировой революцией. Перечислять их нет времени. Поэтому он, как кровопийца и кровосос трудового народа, приговаривается к расстрелу!»
Князь, вопреки обыкновению, ответил не своим любимым «да неужели», а весьма эмоционально:
– За что? Что я сделал? Я за всю свою жизнь вообще ничего не сделал!