откровенный смех, восхищённый свист со всех сторон прорезал тишину.
Бочкин поднялся с места и направился прямо к лекторской трибуне, на ходу извлекая из кармана свою волшебную корочку. Подошёл к «Кошевому», продемонстрировал удостоверение в открытом виде, прошептал комсомольскому лидеру что-то на ухо.
Над аудиторией повисла уже полнейшая тишина, на сей раз – кладбищенская.
Бочкин проследовал к Кускову, повторил свои манипуляции. Тот посмотрел на особиста удивлённо и растерянно, но без видимого страха.
– Эй, Матвей! – подал Вырвиглаз свою реплику, руками замахал.
Кусков посмотрел в нужную сторону, узнал профессора и сразу же успокоился.
– Прошу продолжать, товарищи! – очень веско предложил Бочкин. – Надеюсь, что у ленинградских комсомольцев найдутся и другие, не менее важные вопросы для обсуждения…
Взяв Матвея под ручку, уверенно двинулся к выходу.
Все вместе вышли в коридор, Бочкин тут же себя с Кусковым наручниками ловко соединил.
– Приветствую вас, уважаемый Владимир Ильич, – вежливо поздоровался Ротмистр. – Не объясните ли, что всё это значит?
– После, Матвеюшка, после, – чуть смущённо ответил ему профессор, – Ты с товарищем поезжай, а я вечерком обязательно подскочу, всё тебе объясню. Архиважное дело предстоит, архиважное…
Надо Кускову отдать должное: не стал кочевряжиться и права качать, – головой спокойно кивнул да и пошёл к выходу, Бочкина за собой таща.
– Тот ещё типаж, – прокомментировал Вырвиглаз довольно. – Выпивает только иногда без меры. Но кто, собственно, нынче без греха?
К кабинету ректора подошли в назначенное время, а там уже ждут: Курчавый, Кузнецов и мужичок с ними, по виду – типичный завхоз.
– Всё нормально? – поинтересовался Курчавый. – Тогда пошли смотреть на чудо аглицкое.
По многочисленным коридорам вышли во внутренний двор. В дальнем углу – дверь массивная, железная, двустворчатая. Около двери застыл часовой с винтовкой, в военной шинели, на голове – будёновка. Больше ни души вокруг не было, только около мусорных бачков копошилась старенькая уборщица.
– Это что ещё такое? – нахмурился капитан.
– Это – баба Дуся, – смущённо пояснил завхоз. – Она на голову больна немного. Сумасшедшая, то есть, полностью. Но любят её студенты, не выгонять же.
– Ходют тут всякие, гадют…. У-у, суки! Всех убью! – громко выдала баба Дуся, не отрываясь от своего занятия.
Курчавый только рукой неопределённо махнул.
Подошли. Капитан часовому показал своё удостоверение, тот тут же проникся, отошёл в сторонку, козырнув предварительно. Завхоз нашёл нужный ключ, повозился с замком пару минут, отомкнул. С помощью Ника распахнул створки ворот. Скрип металлический раздался – мама не горюй, голуби шумно от мусорных бачков шарахнулись, закружили испуганно над головами.
За дверьми обнаружился просторный гараж, около входа – здоровенный картонный «ящик»: