держал кинжал.
Подошел ко мне – я тщетно пыталась заставить конечности повиноваться, – замахнулся.
«Я не хочу умирать! Не хочу!» – билась у меня в голове мысль. Спина начала гореть огнем там, где был след от огромного ожога, всегда нывший, стоило перерасходовать силы. Я собралась с силами и пнула старика по колену. Он пошатнулся, и удар кинжала прошел мимо моей груди, только зацепив плечо, но боли я совсем не почувствовала. Наоборот, в тело как будто влили новую силу, я извернулась и покатилась к бревну-скамейке. С ее помощью встала и кинулась к кинжалу.
Если я хотела выжить, у меня оставался только один выход – убить Котова. Он грузно топал ко мне, совершенно обезумев от ярости и боли.
Я замерла, глубоко вдохнула. Кинжал лег в руку, резкий бросок – и серебристым росчерком сталь вонзилась ведуну в горло, точно в яремную ямку.
Котов всхлипнул, захрипел, схватился руками за мой кинжал и медленно-медленно повалился на колени, а потом и на траву, где еще какое-то время дергался.
Я подождала, пока он совсем не затих, подошла и присела рядом.
– Меня учил метать кинжалы Мирик, – почему-то сочла нужным объяснить трупу. – Все детство гонял перед мишенью. Он очень любит кинжалы, Чистомир, вы, наверное, и отца его знали, раз в аристократических родах разбираетесь. Знаете, Мирик считал, что женщине нужно уметь убивать на расстоянии. А ведь он был прав, да, не находите? Конечно, прав, Чистомир всегда прав, мне давно нужно было это понять. А вот вы не правы. Вы говорили, что позади у меня ничего не осталось. Очень даже осталось, меня ведь не изгоняли из рода, как вас, да и не могли, да… Это я сама из дому сбежала. Конечно, я не думала, что мне придется убивать аристократов, даже и бывших… убивать… убивать… убивать…
Меня затрясло и стошнило. Спазмы были такими болезненными, что я чуть не потеряла сознание и не упала в вонючую лужу.
– И еще… – Я выдернула кинжал из раны, разогнув пальцы мертвеца, и принялась вытирать верное оружие о траву, а потом и о свою юбку – все равно одежда была заляпана кровью, и лишнее пятно ничего не изменит. – Впереди у меня – жизнь, которую я вовсе не намерена была проводить с таким безумным стариком, как вы.
На то, чтобы отыскать баклагу с водой и умыться, а потом заняться раной на плече, у меня ушло немного времени. Затем я наломала веток и укрыла ими тело.
– Извините, – сказала я тому, что осталось от Дубико Котова. – Я думаю, так будет лучше для всех.
А потом, не оборачиваясь, пошла в лес. Куда идти, я не знала, но мне хотелось убраться подальше от полянки с избушкой, тем более что ведун обмолвился, что фургон не так далеко, да и магия, запутавшая тропинки, должна была исчезнуть после смерти Котова. Поэтому я просто шла и шла, ведь Чистомир однажды сказал: нужно бороться до конца, и если не хватает сил идти, то ползти. А сегодня я поняла, что Мирик всегда прав. Конечно тогда, после своей мудрой сентенции о борьбе до конца, молодой Дуб добавил:
– Когда ты опускаешь руки, ты становишься похожей на дохлую жабу. Это тебе совершенно