не хочу провожать со слезами на глазах…
Л.Е. сегодня уехала в Мары по своим пенсионным делам, а на завтра в Ашгабат она ехать, говорят, передумала. Там какой-то племянник по бывшему мужу вчера ночью погиб на мотоцикле. Теоретически, она должна завтра или послезавтра выйти на работу! Ура! Хоть чуточку свободы доктору! Пойду по городу тратить деньги! :-Р
Все чаще и чаще узнаю, что, то один, то другой сотрудник говорят мне, что отказались от завтрака, или обеда, или ужина. Тарас сегодня ездил завтракать в город в начале дня. Попил со мной кофе и поехал. Главный энергетик (мой «сокамерник») тоже отказался от завтрака: «Все равно я только поковыряю ложкой в тарелке и отдаю все это в отходы. Я и дома не привык рано завтракать.»
Огромное облегчение испытываю с тех пор, как опять начал пользоваться подтяжками. Согласись, что ты была не права, когда столько лет запрещала мне ими пользоваться, Думаю, что просто надо было их подобрать и «сбалансировать» для отдельный и различной одежды, – тогда все было бы нормально.
Мне сегодня заказали, – а я уже записал, – записать 2 DVD-диска, за что я взял с них немного денег. Заработал на 2 чистые болванки.
Вспоминаю постоянно твою мать. Ты знаешь, мне до такой степени не дает покоя, что сейчас она, быть может, топчется у нас в доме, что я просто готов выть и кричать, все бросить и бежать туда, домой!
Лена. Ты в последний раз сказала, чтобы я готовился к разговору с ней, когда приеду. Я правильно тебя понял? Надеюсь, что это не шутка, – хотя, лучше бы это было шуткой.
Ну, я и готовлюсь! Сегодня я написал 5 страниц текста, которые готов прочитать вслух или дать ей самой прочитать. Когда будет оказия, я передам эти страницы тебе, – даже в двух экземплярах! Чтобы один вариант остался у тебя, а один, если ты захочешь и сочтешь нужным, передала ей. Пусть тоже готовится к этому разговору, чтобы никакие мои слова не были ей удивительны и непонятны. Может быть она, узнав мое к ней и ее младшей дочери истинное отношение, передумает мириться, – так всем тогда будет лучше. Я не говорю, что я хочу с ней срочно помириться, – я все написал в этом аналитическом письме. Я не говорю, что я против примирения, – нет. Но я буду настаивать в своем в разговоре с ней и с тобой на условиях этого перемирия.
Впрочем, я не уверен, что это письмо попадет к тебе раньше и/или отдельно от тех моих рассуждений о теще. Я пока не планирую посылать тебе письмо сложного содержания туркменской почтой. Их принцип доставки мне не нравится. Слишком долго и ненадежно! Потому буду передавать такие письма, типа разговора с тещей, с очередной оказией. Тем более, такой интересный материал!.. Необходимо, чтобы он не мог попасть в чужие руки, – типа к особо любопытным работникам общежития. Ведь если оно полежит в достаточной близости к ним и без должного надзора, тем более сколько-то много времени, то нет полной уверенности в том, что оно кем-то особо любопытным не будет вскрыто