видом напоминали полярников с дрейфующей станции или стоящего на посту часового. Надвинутую на глаза лохматую шапку наполовину закрывал высокий воротник свисавшего до самых пят овчинного тулупа, из-под которого выглядывали огромные валенки. А ранней весной, когда морозы стояли за тридцать, прилетевшие с «материка» люди ходили в легких куртках и даже в пиджачках. Поеживаясь от холода, они штурмовали местные магазины в надежде поскорее пополнить свой гардероб. А вот летом и ранней осенью приезжих узнать было сложнее, но, внимательно присмотревшись, иногда удавалось. И совсем просто было в аэропорту.
В здании аэровокзала оказалось гораздо оживленней, чем ожидал Дубовик. На двух этажах повсюду толкался народ. В одном углу мужики играли в карты, за газетным киоском молодые люди тихо пели под гитару. От долетевшей песни повеяло свежестью и бескрайним простором.
«Романтики! Кроме запаха тайги, им ничего не надо. С такими работать одно удовольствие, только ничего житейского они, как правило, не могут. Приходится всему учить. Зато без серьезных претензий к жизни: их всё устраивает».
Шум, стоявший в зале ожидания, временами забивал громкий голос информатора, вырывавшийся из двух мощных динамиков, висевших в противоположных концах аэровокзала. С мягким украинским акцентом девушка объявила о задержке нескольких рейсов, случившейся из-за нелетной погоды.
«Ого, закрыт весь Север! И, кажется, давно. Вот так новость! А народу-то сколько скопилось – негде яблоку упасть! Не хотелось бы злорадствовать, но мне это только на руку. Может, повезёт…»
Однако все оказалось не так просто, как показалось сначала. Александр обошел ожидавших внизу, поднялся на второй этаж – и все без толку. Вначале его внимательно слушали, потом начинали расспрашивать, а как только узнавали о зарплате, наотрез отказывались.
– Такие деньги я мог бы заработать и дома, – чаще слышал он в ответ. – Стоило ли из-за этого ехать к черту на кулички.
Были и такие, кто считал, что им должны платить намного больше только за то, что они забрались в такую даль.
– Дураков на белом свете хватает, так что поищи в другом месте, – сказал ему какой-то разбитной парень, летевший домой.
«Вот народ пошел! Им этого мало. Все рвут в Заполярье, где коэффициент побольше и платят совсем другие деньги. Там, между прочим, тоже надо вкалывать…»
Обойдя залы ожидания, Дубовик уже стал сомневаться в успехе своего мероприятия, когда увидел светловолосого парня, дремавшего возле радиатора. В ногах у него примостился новенький рюкзак.
«Видать, турист. Только рановато приехал – до середины мая сюда лучше не соваться. Тут не материк, ещё может так закрутить, что только держись, хотя уже давно повернуло на лето».
Дубовик толкнул парня. Тот открыл глаза и безмолвно кивнул. Волосы, зачесанные назад, упали на высокий лоб, губы слегка дрогнули, на подбородке появилась ямочка.
– Не хочешь пойти в поле с геологами? – не очень надеясь на удачу, заученной фразой спросил Дубовик.
Парень