небрежно махнув лапой с длинными когтями, и я едва челюсть на пол не уронила. И даже статус двойной принцессы не помог.
Мейра! Вот сейчас не поняла…я же в Сегуле всегда в ванной комнате старалась переодеваться, нет? Или, в крайнем случае, за дверцей шкафа? Что они увидеть смогли? И когда?! За их перемещениями, конечно, не уследишь, легко и в стенах ванной могли затаиться…Мейра, Мейра, Мейра!
– Объяснитесь, – протянула я.
Крепыш Н распахнул устрашающего вида пасть, но его опередил первый крыс М, поспешно возникнув перед моим лицом и ласково взяв за ручку длинными изогнутыми когтями.
– Вы только не нервничайте, Хозяйка, – успокаивающе заговорил он, правильно оценив мою сложную физиономию. – Но…дело в том, что мы же магианты…у нас зрение магическое…для него нет преград, понимаете?
– Что? – растерянно обронила я.
М ободряюще похлопал меня по ручке и продолжил:
– Физических помех для нас нет…
– Да? – слабо вякнула.
– И никогда не было, – задушевно проговорил М и улыбнулся обаятельно. От этой улыбки я вздрогнула, но тут же нахмурилась:
– Чего?
От нетерпеливого тычка проклятийника первого крыса шарахнуло в сторону.
– Он пытается сказать, что мы видим насквозь. Сразу все планы, – напористо заявил Н, ткнувшись безобразной мордой мне чуть ли не в лицо. – Так что в одежде ты или нет – без разницы.
– О! – воскликнула я. Подумала, вспомнила, что среди магиантов «О» не водится, и повторила увереннее и эмоциональнее:
– О!!!
Магианты следили за мной с интересом.
– Ну и…всё равно, – упрямо сказала я, стараясь справиться с неожиданным открытием и стереть с физиономии крайне глупое выражение, – всё равно, не смотрите.
И возмутилась, не выдержав:
– А вам было бы приятно, что кто- то заглядывает под балахоны?!
– А тебе любопытно, да? – хрипло хохотнул проклятийник с самодовольным пониманием, и я…всё- таки спустила синюю искру с пальцев в противную крысиную морду.
Н почесал обожженный нос (силен, однако, я такой искрой легко адептов- сокурсников на пол бросала, а у этого лишь небольшое пятно, которое стремительно таяло), но скорее, удовлетворенно, чем обиженно.
– Обнаглел, признаю, – хмыкнул проклятийник, и я перестала настороженно щуриться.
– Да у нас там и нет ничего! – воскликнул подлетевший опять ко мне М, всплеснув лапами. – Под балахонами- то! Мы же не материальные. Балахон – это и есть наша условная ограничивающая форма. Смотреть не на что.
Тут он опять улыбнулся очаровательно и преданно заглянул мне в глаза:
– Другое дело – вы, Хозяйка! У вас внутри столько всего интересного…
Мейра! Нет, я понимаю, М хотел сделать мне комплимент. Наверное. Отвлечь мое внимание от нахального проклятийника, потому как кончики пальцев у меня гудели и светились синим. Ну и вообще. Он из них самый дипломатичный и мое доверенное лицо. Ему по должности положено восхищаться Хозяйкой. Но…обсуждение внутренностей оказалось выше