люк. Кроме меня там еще находились трое. Разглядеть ничего не успела, так как дверь закрылась, и мы погрузились в темноту. Плавное движение вверх почувствовала благодаря ухнувшему вниз желудку. Так ощущаешь движение скоростного лифта при подъеме вверх. Попыталась аккуратно сесть, не задевая сидящих внутри людей. На меня никак не среагировали, только кто-то дёрнул из-под меня видимо часть своей одежды, которую я случайно придавила. Мы ехали довольно долго или, может, правильнее сказать летели. Видимо по пути я немного задремала и не сразу поняла, что кто-то толкает меня в плечо.
Наш транспорт стоял с открытым люком и меня толкали другие узники этой кабины на выход. Красивых многоцветных зданий видно не было. Я предположила, что мы выехали за город. Мы вышли внутри длинного невысокого здания черного цвета замыкающегося аркой по кругу. Двор оформлен в виде летнего сада с широкими дорожками расходящихся от центра парка в виде снежинки. Каждый луч останавливался возле крыльца. Таким образом, в здании я насчитала шесть дверей.
В парке росли деревья причудливой формы и низкорослые кустарники. Ни одной клумбы или цветка. Двери, находящиеся по обе стороны от арки были обычными, без вычурных рельефов. Как узнала позже, они вели в производственные и складские помещения, там же в подвале располагались каморки для слуг. Жаб, не поворачиваясь, прошел к центральному входу и скрылся за дверью, которая сдвинулась в сторону при приближении хозяина.
Пока я наблюдала, как уходил Жаб, не увидела подошедшего к нам управляющего – высокий очень бледный и худой мужчина с вытянутым лицом, тонкими губами и презрительным взглядом не моргающих глаз, которые, казалось, совсем не имели век. Одет он был в рубаху с широкими рукавами и широкие брюки серого цвета со странными нашивками по левому боку. Четыре горизонтальных полосы: две синих, далее желтая и нижняя зеленая.
Мужчина что-то заговорил на своем тарабарском языке и мои спутники покорно кивали головами. Со мною вместе привезли двух девушек и одного мальчика, если существо со змеиной кожей, огромными глазищами и растрепанной короткой шевелюрой серых волос, можно было назвать мальчиком. Девушки были так замотаны что кроме части лица, ничего не было видно. Но судя по тому, как они воспринимали всё, что им говорилось, в этом мире они себя чужими не чувствовали.
Управляющий ещё раз что-то повторил кивая мне.
– Я вас не понимаю.
Управляющий громко хрюкнул (по-другому этот звук даже не переведу) подошел ближе и, показывая на себя, повторил: «тир Касху». Поняла, представился. Я показала на себя, пытаясь наладить диалог, сказала:
– Алина.
Касху скривился, пытаясь повторить имя, затем злобно гаркнул, тыча в меня пальцем:
– Иномасати!
И где все эти волшебные перенастройки на чужой мир? Я второй язык в школе учила с трудом, а тут даже объяснить некому. И ведь понятно, что обозвал, но вот кем и за что совсем не понятно.
Меня, ругаясь, подтолкнули в сторону двери следом за уже вошедшими