господа из соседних контор, которым было интересно посмотреть на человека, прибывшего из столицы. Здесь был секретарь Семена Емельяновича, помощник коменданта крепости, ныне более исполняющий обязанности жандарма и местный фельдшер. О последнем хочу поговорить особо, поскольку впоследствии мы сдружились. Его звали Петром Александровичем, прибыл сюда после окончания института, из Петербурга, лет десть назад. Странного в нем было много даже с первого взгляда, начиная от необычного назначения в столь далекий гарнизон, как он утверждал, по собственному желанию, и оканчивая отсутствием у него на лице растительности. Для человека средних лет, проживающего в казачьих станицах, то дело было неслыханное.
Наблюдая, как перед обедом он деловито давал поручения своему помощнику Федору, я удивлялся: понапрасну грамотный человек прозябает здесь, в дальнем гарнизоне.
Поначалу несколько встревожил его бледноватый внешний вид. Зато собеседником он оказался преинтересным. Кроме своей специальности, он был человеком, сведущим во многих науках, и придерживался весьма прогрессивных взглядов. Он похвастался, как в этом году Ставрополь соединили телеграфной линией с Петербургом, и видел в том большое свершение как для страны, так для мира в целом. Так, по его разумению, данная ветка соединяет континенты. По ней пойдут сигналы общения из Европы в Индию и обратно. Таким образом, захолустный казарменный городок вскоре примет важное политическое значение.
После обеда я рассказал смотрителю о необходимости встретиться с неким господином Аль-Аль.
– По какой надобности? – насторожился Семен Емельянович, пристально разглядывая меня.
Говорить о письме с императорской печатью я не стал, поскольку не знаю, кому в этом городе можно доверять. В словах старейшины ногайцев первоистину не заключаю. Может статься, как напротив, кочевые племена замышляют недоброе. Единственное, что не подлежит сомнению во всей той перепетии, является гербовая печать императорского дома. Если числится адресат, я обязан выполнить волю отправившего. Решил перво-наперво разобраться в обстановке самому, выслушав все стороны.
– Я следовал из Петербурга в свите великого князя Михаила Николаевича. Несколько отстав по дороге, я держу путь в Тифлис. Сказали, что господин Аль-Аль хорошо знает дорогу до Тифлиса. Хочу, чтобы он порекомендовал места для ночлега и людей в сопровождение.
По всему виду смотрителя было ясно, как ему не нравится эта тема. Услышав мои оправдания, он смягчился.
– Недавно Аль-Аль был разоблачен в заговоре и тайном пособничестве разбойникам. Он арестован и дожидается казни.
Я оторопел, но, припоминая слова старейшины, начал понимать, что дело предо мной предстоит нечистое.
Споры с помощником коменданта крепости о встрече с заключенным Аль-Аль ни к чему не привели. Неожиданно помощь оказал фельдшер Петр Александрович. Он слышал часть нашего разгоревшегося