у нас старинные подъемные окна с красивыми вкраплениями на стекле. В квартире – двойные стеклопакеты по последнему слову техники; вроде бы самоочищающиеся (я никогда не обращала внимания).
Дома у нас лепные карнизы и напольная плитка, выложенная геометрическими узорами (терракотовый, охра и кобальтовый). В квартире – дешевый плинтус и ламинат, бликующий оранжевым в искусственном свете.
Дома у нас высокие стеклянные двери, выходящие на каменную террасу с шезлонгами из брашированного тика и японскими кленами в горшках. В квартире – балкон, выходящий на шумную подъездную дорогу к парку; местные ее не любят из-за вечных пробок.
Впрочем, все это не имеет значения. Глупо сравнивать в такой ситуации; главное – функциональность.
А семейный уют – для семейных, как выражается Элисон.
В следующую пятницу я пригласила в гости Полли.
Возвращаясь из Милтон-Кинс, куда ездила по работе, я мечтала о первом бокале «просекко» (общепризнанный эликсир женского сообщества Тринити-авеню; когда в газетах написали о дефиците, некоторые из нас плакали).
– Ничего не понимаю! – воскликнула Полли, встретившись со мной у подъезда. – Как вы можете позволить себе еще и квартиру?
– Потому что мы ужасно старые, и у нас небольшой платеж по ипотеке – по крайней мере, по нынешним безумным стандартам.
Прошлые обиды (я купила дом во времена, когда цены были нормальными) улеглись после того, как родители помогли сестре с первым взносом за квартиру в Гилфорде; и все же порой в разговорах на эту тему сквозило легкое недовольство.
В лифте мне вдруг пришло в голову, что здесь нет камеры наблюдения. А если застрянешь? Кто ответит, если нажать на кнопку вызова? Консьержа в подъезде не было, с соседями пока не удалось установить контакт: молодые хипстеры не обращали внимания на скучную тетку средних лет.
Я открыла дверь с тревогой, как в прошлый раз, и пропустила вперед Полли.
– Ничего так, миленько… О, да тут еще и балкон!
– Да, только на северную сторону, к тому же выходит на шумную дорогу. Брам считает, что это один из домов по программе социального жилья.
Полли презрительно фыркнула.
– И поэтому они сдали квартиру людям, которые могут позволить себе громадный дом на Тринити-авеню? М-да, социальная программа в действии!
– Наверное, Брам не упомянул о доме, – предположила я.
Не ожидала такого, честно говоря: приходилось не то объяснять, не то оправдываться…
Пока я разливала вино, Полли исследовала оставшуюся часть квартиры. Потом мы уселись в два жестких кресла с грубой грязно-серой обивкой, будто собирались записывать интервью.
– Ну и как Брам себя ведет? – спросила Полли.
– Довольно неплохо. Я бы даже сказала, он стал чуть ли не…
– Что?
– …послушным.
– Послушным? Брам? – хохотнула Полли. – Не может быть! Это его хороший близнец, о котором он тебе никогда не рассказывал,